Все хомяки теперь снова обратились к горшку и замерли в оцепенении.
— Сосуд надежды! — возвысил голос Фронзо. — К тебе взываем мы! Прими наши скромные дары, услышь наши просьбы! Спаси нас!
Тут все хомяки, как по команде, стали повторять за Фронзо: «Прими!», «Услышь!», «Спаси!».
Эти слова звучали так проникновенно, что даже я, признаться, почувствовал какое-то волнение. Мне почему-то вспомнились рассказы моей прабабушки о древней благословенной земле Ассирии, о том, как они тогда жили, как надеялись на лучшее будущее. Н-да…
Ну ладно, это когда было. А эти сидят уши развесив и слушают толстопузого!
— Дорогие хомяки! — заговорил опять Фронзо. — Сосуд надежды услышал ваши просьбы! Идите по домам! И пусть надежда не покинет вас!
Хомяки потянулись к выходу.
Эльвира вскочила на возвышение и громко крикнула:
— Подождите!
Хомяки обернулись и уставились на хомячиху.
— Подождите! — снова воскликнула Эльвира. — К нам в гости пришел наш дальний родственник. Из города. — Эльвира махнула мне лапой, и я поспешил подняться на возвышение. — Это Фредди. Прошу вас, выслушайте его. Он знает, как нам спастись от злодея! И не смотрите, что он ростом не вышел. Он парень смышленый! Мал, да удал!
Со всех сторон на меня смотрели любопытные глаза. И только Фронзо отвел взгляд в сторону и скривился в недоброй усмешке. Мне стало не по себе. Но делать было нечего, нужно было что-то говорить.
Я откашлялся.
— Дорогие хомяки! — начал я. — Есть только один способ спастись от злодея.
Я рассказал им, что представляет собой этот самый «злодей». Пришлось им сначала объяснить, что такое машины и зачем они нужны людям, что такое тракторы и прочая техника. Потом я перешел к существу дела и сообщил им о том, что на этом поле будет возведен автомобильный завод.
— Люди знают, что вы живете на этом поле. Но они все равно построят свой завод. А это значит, что «злодей» уйдет отсюда только тогда, когда никого из вас не будет в живых. — Я обвел взглядом притихших хомяков. — Помешать этому нельзя. Можно только уйти отсюда. И в этом ваше спасение! Вам нужно уходить, и причем немедленно!
Хомяки молча смотрели на меня.
— Не слушайте его! Он врет! — разорвал тишину чей-то визгливый голос.