— Жерель — источник силы земной. Они появляются внезапно, в самых неожиданных местах. Легенды рассказывают: когда Око Дракона выходит наружу слишком часто, грядут войны и потрясения, перевороты и изменения. Воины черпали силу из этих источников. Становились детьми Древнего Дракона, что когда-то основал этот мир.
— По ходу, деревуны не дети дракона, — пробормотала я.
— Нет. Они дети тверди земной. Жерель умеет как отдавать силу, так и забирать.
— И что было бы, не появись ты?… Они бы погибли?…
— Да. Жерель поглотила бы их.
Я содрогнулась, вдруг отчётливо поняв, что могла стать причиной пяти смертей сразу. Мозг вскипел — и я в очередной раз испугалась. Запоздалый приход.
— Я бы тогда вместе с ними. — сказала твёрдо, пытаясь не заплакать.
Геллан отрицательно помотал головой:
— Нет. Ты бы не смогла.
— Смогла бы. Плохо ты меня знаешь.
— У тебя… ты не деревун. И не… слабая. Жерель для тебя не страшна, понимаешь?.. Если бы это было так, ты стояла бы в кругу вместе с ними.
— А если я шагну туда? Что будет?
— Ничего. В лучшем случае получишь силу. В худшем — ничего.
— И что значит — получить силу из этой штуковины?
— Каждому Жерель даёт что-то своё. Сила бывает разная.
— Ну да, — промычала я, — кому-то нужны клыки, а кому-то — интеллект. Не хочу знать, что достанется мне в этой рулетке. А ты?
Он смотрит на меня пристально, словно складывая в уме гигантские цифры, затем отводит взгляд, скользит глазами по саду и отвечает:
— Несколько лет назад я согласился бы на любую силу. Шагнул не задумываясь. А сейчас у меня есть всё, что надо. Сила не в колдовстве, не в том, чем тебя наполнят. Сила внутри. И только она — настоящая, истинная, за которую не придётся платить, чтобы восстановить равновесие.
Меня кинуло в озноб — так он это сказал. Просто, без пафоса, но твёрдо и… правильно, что ли.
— Откуда ты знал, что мы здесь? И… про опасность?
Геллан вновь посмотрел мне в лицо.
— Знаю. Чувствую. Это мой дар. Дар выродка. Как ледяное дыхание, как крылья за спиной.
— Да прекрати ты себя так называть! — разозлилась я.
Мне не нравились разглагольствования на эту тему да ещё с таким покорным спокойствием.
— Я хочу, чтобы ты понимала: не я, так другие будут твердить тебе об одном и том же. Равно как и это, — он провёл рукой по обезображенной стороне лица, — прячу я лицо или нет, все знают: шрам есть и никуда не денется. Поэтому проще называть вещи своими именами.
Чёрт, с ним бесполезно спорить. Я отвела взгляд и заговорила о другом:
— Ну и что теперь, с этой Жерелью?
— Ничего. Деревуны — молчуны и не будут носить сплетни.