— А я на кухню — готовить, — вздохнула я. — Феликс, поможешь?
— Ага, — не обрадовался он.
— Милорд, — заглянула я в свою комнату. — Как вы?
— Что же я такое натворил? — поднял он на меня глаза. — Все потом. Давайте ужин готовить.
Минут через сорок, все было уже почти готово: каша с печенкой для собаки остывала — щенок уже подстанывал. Я дожаривала курицу. Салат Ричард уже дорезал — оказывается, принцы прекрасно моют и режут овощи. Феликс сливал макароны.
Тут раздался звонок в дверь.
— И кто это еще? — спросила я — и пошла открывать.
Щенок опередил меня — и вертелся около двери, пытаясь сурово порыкивать. Я рассмеялась, подхватила его на руки и распахнула дверь.
— Вероника… — за дверью оказался император Тигверд. — Что с Ричардом?
— Добрый вечер, ваше величество, — ровно проговорила я.
— Сердитесь, — посмотрел на меня Фредерик.
Щенок решился-таки. Храбро — но тихонько и аккуратно зарычал на гостя.
— Даже так? — посмотрел на меня император Тигверд.
— Ричард в квартире. Проходите. Сейчас дам вам тапочки.
— Благодарю, — промолвил Фредерик.
Надо признать, что милорд Верд выглядел уже лучше — горячая ванна и чистая одежда творят чудеса. Жаль, что в доме не было бритвы — может, стало бы совсем хорошо.
— Что с ним? — спросил у меня император.
— Вы кто? — спросил у императора его старший сын.
— Без понятия, — ответила я, оглядела всю честную компанию и спросила. — Ужинать будем?
Щенок разразился у меня на руках жалобами — дескать, давно пора! Он просто умирает с голоду, и самое главное — спасти его, маленького и несчастного. Я рассмеялась — взяла свежекупленную миску — и выдала длинноухому и толстолапому очарованию ужин. Налила воды. Поставила рядом.
Оглядела мужчин — они смотрели на меня с таким же вожделением, что и щенок. У него, конечно, получалось умилительней, но это не потому, что Феликс, Фредерик или Ричард не старались.
— Вот только двенадцати перемен блюд у меня нет, — иронично посмотрела я на императора.
— Пустяки, — отмахнулся он. — Я сегодня опять не обедал.
— Вы добьетесь, что Ирвин уедет в Османское ханство.
— Ирвин. Ханство. Не помню, — задумчиво проговорил Ричард, а его отец беспомощно посмотрел на меня.
— Просто ужинаем, потом решаем, что будем делать, — распорядилась я.
Разложила еду по тарелкам. Уселась, стала есть, стараясь все-таки жевать, а не заглатывать, как удав. Может, присутствие членов августейшей семьи обязывало, может, боязнь испортить желудок… Кто знает. Щенку было не до политесов — он вкусно громыхал новехонькой железной мисочкой, и на такие пустяки, как любовь, предательство и недоверие не отвлекался.