— Ричард, — после ужина обратился император к сыну. — Я думаю, нам не стоит злоупотреблять гостеприимством миледи Вероники. Нам надо отправляться во дворец. Пусть вас обследуют целитель и придворный маг. Раздался хлопок — император Тигверд исчез. Фигура Ричарда на мгновение стала размытой, нечеткой. Но практически тут же приобрела прежние очертания. И с моей кухни он никуда не делся.
— Не понял, — протянул снова появившийся император. — Ричард, что происходит?
— Я никуда не уйду, — упрямо поджал губы его сын.
— Но… — опешил император.
— Все, что я знаю — вот эту женщину, — и он кивнул на меня. — Я искал ее. Я шел к ней. Я остаюсь.
И все это так безаппеляцонно. С прежними интонациями. Меня почему-то это порадовало.
— Ричард, ты не можешь здесь оставаться, — провозгласил император.
— Не вам это решать, — ответил ему сын.
И лицо у Фредерика стало очень и очень обиженное. Меня это — опять же — сильно порадовало. И развеселило. Мысленно я поаплодировала ненаследному принцу Тигверду. Император при этом бросил на меня недовольный взгляд. Ричард — решительный. Как будто он в бой шел.
Пока они спорили, я налила себе и Феликсу чаю, выяснила у сына, все ли уроки он сделал на завтра. Съела конфетку, вытерла салфеткой мордочку щенку, в брылях у которого было полно каши…
Император никак не мог смириться с мыслью, что ему кто-то не подчиняется.
— Миледи Вероника, — обратился он ко мне через какое-то время. — Да скажите же ему!
— Может, ему, действительно надо остаться, пока не полегчает? — тихонько спросил у меня Феликс. — Какой-то он… бездомный.
Мысль мне показалась здравой. По крайней мере, можно было ложиться спать. И обо всем подумать завтра. Но у Фредерика были другие планы на вечер.
— Мне неловко вас беспокоить, но могу я попросить вас о помощи? — обратился он ко мне снова.
— Какого рода? — Вы не перенесетесь со мной во дворец?
— Если вы обещаете, что тут же отправите меня домой.
— Хорошо, — недовольно протянул он. — Я обещаю. Он подал мне руку, миг — и мы — все трое — во дворце. В привычной обстановке своего кабинета император внимательно посмотрел на Ричарда, пытаясь определить, что с ним.
— Интересная структура заклятия, — с интересом посмотрел на сына Фредерик. — Замкнутая на Веронику.
И он перевел взгляд на меня.
— И кто его … так? — внимательно оглядела я Ричарда, который за этот вечер побил все рекорды по странному поведению
— Я так понимаю — он сам. Ричард, я прав?
— Я был с русалкой. Она прекрасна, но я не люблю ее. Ей подчинялись змеи. Змеи высасывали силу — ровно столько, чтобы я не умер, но и сделать ничего не мог. Я должен был быть счастлив, любить ее так же сильно, как и она меня. Но я не мог. Я помнил лицо другой женщины — ваше лицо. Любовь нельзя получить насильно. Ее нельзя уничтожить заклятием…