— Ты еще спроси, изменяла ли я тебе, — прошипела я.
— Кто такой Брэндон? — вдруг спросил он.
— Твой брат. Младший, — быстро ответил император. — Наследник империи Тигвердов.
— Почему Ника боится оставаться во дворце, что произошло у нее в ванной комнате… — Ричард посмотрел мне в глаза, я не отвела взгляд. И опять увидела, как он вспыхивает как пламя. — Брэндон связан с этим так, как я думаю?
Я посмотрела на Ричарда с ужасом. Когда он говорил мне, что знает, когда ему говорят правду, а когда — ложь, я воспринимала это… Как-то не всерьез. Мало ли кто что чувствует. Когда он говорил, что в личной жизни это — проклятие, я посмеивалась. А вот теперь я поняла — насколько он все чувствует… И осознала — да, это проклятие.
— Ты сочувствуешь мне? — чуть улыбнулся он.
— Это, должно быть, действительно, тяжко… Знать, что люди о тебе на самом деле думают. И что на самом деле… чувствуют.
— Так что с Брэндоном? — взгляд его, направленный на императора, потяжелел.
— Он был под заклятием, — ответил ему отец.
— Убью, — проскрипел старший сын.
Я взяла Ричарда за рукав, развернула к себе. Долго смотрела в опять ставшие алыми глаза и тихо сказала:
— Нет.
И постаралась передать — не знаю, в мыслях ли, в воспоминаниях ли, как его младший брат переборол на несколько минут заклятие, выпустил меня и сказал: «Зовите на помощь». Еще я вспомнила, как бежала через комнаты и звала его, Ричарда. А он не приходил. Потом мы расцепили взгляды — и я тихо застонала. Голова, казалось, лопнет. Почувствовала пальцы Ричарда на своих висках.
— Прости, — прошептал он.
— Вызови Ирвина, — распорядился Фредерик. — Ты не умеешь лечить, ты можешь только забрать боль себе.
— Не нужно, — скривился принц Тигверд. — Я это заслужил.
— Воля твоя, — поморщился его отец.
— Вы так же воспринимаете людей, как и Ричард? — спросила я императора.
— Не настолько ярко, — отрицательно покачал головой Фредерик. — И я ставлю мощные щиты, чтобы не сходить с ума, воспринимая чувства и эмоции окружающих. Особенно без необходимости… Ричарду придется заново этому учиться. Но его способности, без сомнения, вернулись. И это хорошо.
— А если люди не хотят, чтобы их мысли и чувства читали, вы можете взломать защиту?
— При необходимости — конечно. Но лучше всех это делает, без сомнения, Ричард.
Пока мы вели беседу, Ричард уже пришел в себя.
— Вероника, можно мы поговорим с его величеством наедине, — попросил он. — Я бы не хотел читать его в твоем присутствии.
— Хорошо, — кивнула я. — Только сделайте мне портал домой — я устала.
— Можно тебя попросить…
Надо же… Никогда не видела милорда Верда или принца Тигверда смущенным. Надо признать, ему идет.