Голос продолжил заверять и уговаривать.
— Хорошо. Мы, возможно, согласимся принять извинения. Ждем. Можете пригласить нас в дом, — обратил он внимание на хозяйку после того, как договорил. — Нас просили подождать вашего супруга и представителей вашего правительства.
— Вероника, ты что — правда, замуж вышла? — как-то убито спросила у меня мать Виктора.
— Да, — резко откликнулся Фредерик. — За моего сына.
— Сколько же лет вашему сыну? — насмешливо спросила она. — Шестнадцать? Двадцать?
— Мне сорок два, — ответил Ричард, который почему-то не стал утверждать, что мы с ним не женаты. — И будьте добры запомнить, что я не потерплю оскорблений и угроз ни в адрес моей супруги, ни в адрес моих детей.
Какие-то резкие заявления… Особенно после нашего последнего разговора… Как-то вообще все слишком. Резко. Как мне не хотелось уйти поскорее, пришлось усесться в кресло — и ждать высокопоставленных лиц. Потом слушать заверения пополам с извинениями. В конечном итоге император милостиво согласился, что бабушке и дедушке будет разрешено общаться с его внуком. При условии, что его будут заблаговременно ставить в известность. И — император выразительно взглянул на Веру Валентиновну — если родственники воздержатся от высказываний, хоть как-то задевающих его любимую невестку. На этом мы распрощались. Свекр еще и поуговаривал нас не обращать внимание на такой пустяк, как выбитая дверь.
На обратный путь мы так же расселись по машинам — только ко мне и Денису присоединился Паша.
— Как Луиза? — спросила я у Дениса, когда мы тронулись.
— А? — он посмотрел на поникшего подростка в зеркале заднего вида, потом перевел взгляд на меня… И вот хоть застрелите, но на Пашку он смотрел с сочувствием…
Я отвернулась. И всю дорогу домой промолчала. Денис зачем-то привез нас к родителям — а я и не заметила дорогу загород. Как только остановились, вышла из машины и направилась к калитке, доставая из сумки ключи. Они у меня были на этот раз со мной. Сын — нога за ногу — поплелся следом.
— Луиза? — остановил меня Денис, словно я спросила только что. — Хорошо. Она успокоилась. И счастлива.
— А как Алан? — тут же встрял в разговор Паша.
— Хорошо… Ходит в обычную школу. Дерется. Меня уже вызывали к классной руководительнице.
К нам присоединились Фредерик и Ричард. Задул пронизывающий ветер. Было холодно.
— А ей и Алану сказали, что барон Кромер мертв? — спросила я.
— Это ее муж? — скривился Денис.
— Да, — кивнула я. — Мне показалось, что она мучается угрызениями совести оттого, что не может скорбеть.
Ричард недобро усмехнулся.