По крайней мере, у нее хотя бы есть товарищ по несчастью.
Сегодня Ник взял девочку на руки. Предложил свою помощь, а потом ласково разговаривал с ней и укачивал ее, пока та не успокоилась. Но его лицо омрачала тень былой боли и сомнений. Лили понимала, что здесь не может быть и речи ни о какой романтике. Ничто так не выводило его из равновесия, как напоминания о том, что когда-то он сам был отцом.
– Эй, ты в порядке? – ворвался Ник в ее размышления. – Такое ощущение, будто ты где-то очень далеко.
У пристани их дожидалась машина, и теперь они пробирались по оживленным улицам Лондона, чтобы посетить еще одно знаменитое место.
Машина остановилась около Тауэра. Лили вопросительно взглянула на Ника, не в состоянии скрыть глубокий вздох ужаса. Последний раз она была в Тауэре несколько лет назад, и ей пришлось с трудом прокладывать себе дорогу сквозь толпы туристов, проталкиваться к месту пикника и изо всех сил напрягать слух, чтобы услышать голос солдата охраны. Она с ужасом представила, каково это будет с Рози на руках.
– Мы приехали, – с улыбкой объявил Ник.
Он подал ей руку, помогая выйти из машины, а затем достал Рози из детского креслица. Он тут же вручил ей малышку, но Лили заметила, что вел он себя не так скованно, как раньше.
У ворот их встретил лейб-гвардеец дворцовой стражи, и, проходя внутрь, она вдруг поняла, как все здесь изменилось с прошлого раза. Оглядевшись, Лили поняла, в чем дело. Вокруг не было ни души. И как Нику удалось это устроить?
Гвардеец выпятил грудь и, развернувшись к ним, начал свой отточенный до мельчайших подробностей рассказ, приглашая их в крепость и королевский дворец ее величества, лондонский Тауэр.
– Его история насчитывает тысячу лет, сэр, мадам. Все это невозможно осмотреть и за неделю. Что бы вы хотели увидеть? Военный арсенал? Тюрьму? Сокровищницу британской короны?
У Лили невольно перехватило дыхание при упоминании о драгоценностях. День, когда она подростком оказалась в сокровищнице британской короны, был скомканным и утомительным. Она умудрилась оказаться за кем-то с огромным рюкзаком и не сумела разглядеть корону.
Она взглянула на Ника, который расхохотался в ответ.
– Похоже, нас интересуют королевские драгоценности, – объявил он гвардейцу.
– Ты правда согласен? Я пойму, если бриллианты – это не твое.
– Но это выражение на твоем лице как раз мое, – тихо заметил он, когда гвардеец осторожно отошел в сторону. – И если ключ к этому – бриллиант…
Ник умолк, но не сводил с нее пристального взгляда. Он говорит о бриллиантах? Интересно, сам-то понимает, о чем речь? Конечно, он наверняка не имел в виду бриллиант, с которым невеста идет к алтарю, а потом живет долго и счастливо вместе с любимым мужем. Но если в его словах не было скрытого смысла, почему он не отвел взгляд? Зачем прикоснулся к ее лицу, словно пытаясь угадать, ощутить то, что она скрывала?