— Материализуемся по моей команде, — прошептал Философ.
В комнату вошла девушка лет семнадцати. Она села на табуретку у старушечьей кровати, спросила:
— Как ты себя чувствуешь бабушка?
— Плохо мне, внученька, — проскрежетала колдунья, протягивая к девушке иссохшую руку, — Ох, как плохо.
— Пошёл! — крикнул Философ.
Я скороговоркой оттарабанил заклинание материализации и заорал, появляясь из воздуха:
— Не вздумай к ней прикасаться!
Старуха завизжала от страха и злобы. Её внучка в испуге отскочила к двери.
— Руку! — хрипела старуха. — Дай мне руку!
Девушка нерешительно остановилась у двери.
— Не вздумай, — повторил я, становясь между ними. — Твоя дорогая бабушка хочет передать тебе свои грехи. Смотри, кто за ней явился.
В это время Философ поднял чёрта за хвост и обсыпал его каким-то порошком, отчего тот на некоторое время проявился, будто на негативе.
У меня самого вид чёрта до сих пор вызывал дрожь омерезения, а чего уж говорить о неподготовленной девочке? Она мигом вылетела с визгом из комнаты, оставив нас с бабкой.
— Дай! — из последних сил крикнула старуха, приподнимаясь на кровати.
— С чёртом поручкайся, — предложил я ей. — Любила пакости творить, отвечай теперь.
— Исповедоваться, — выдохнула старуха, закатывая глаза.
— Напишешь свою исповедь в пекле, в трёх экземплярах.
Всё это старуху доконало. Её душа, вся в чёрных пятнах, с шумом вылетела из тела и ударилась в потолок. К ней устремились Философ и невесть откуда взявшиеся черти, которых я по наивности считал выключившимися из игры.
Нам с Философом пришлось основательно поработать кулаками. Затем он бросил меня и вплотную занялся старушечьей душой, изловив её и засунув в специальный чемодан. Я прикрывал ему тылы.
Чертей было больше, но они никогда не служили в Советской армии, а вот мне приходилось.
Потеху прервало появление внучки покойной со священником.
— Батюшка, исповедуйте её, пожалуйста! — умоляла со слезами несчастная девочка.
Старушечья душа взвыла и принялась рваться из чемодана. Черти кинулись врассыпную, правда один из них перед исчезновением успел плюнуть попу на голову.
— Уходим, — распорядился Философ.
Он пробил дыру в потолке, через которую мы и вылетели.
— Давай к лифту, — сказал Философ
— А чего это мы от попа шарахаемся? — удивился я. — Зачем понадобилось бить дыру в потолке?
— Не от попа, а от креста на его пузе, — терпеливо объяснил Философ. — Так положено по инструкции, утверждённой Царём Небесным. Черти вон тоже убежали, а ты думаешь, они креста боятся?
— А разве нет?
— Да перестань. И вообще, самое удачное место для наведения порчи — это церковь. Если не веришь, спроси у колдуньи. На лучше чемодан понеси.