Сна у меня нет ни в одном глазу. Мы с Напарником покидаем мотель, когда еще темно, и только при подъезде к Майлоу на востоке начинает светлеть. Город постепенно просыпается, и мы встречаемся с Епископом у него в офисе. Он звонит судье Кауфману домой, вытаскивает его из постели, и в восемь часов я уже вхожу к нему в кабинет, где он ждет с Гувером и секретарем суда. Все, что будет происходить дальше, необходимо запротоколировать.
Я излагаю возможные варианты. Если они отказываются прекратить судебный процесс, закрыть дело и отправить всех по домам — а именно этого я от них и жду, то тогда я либо (1) выписываю Джеку Пили повестку в суд, заставляю доставить его туда, допрашиваю в качестве свидетеля и обвиняю в убийстве; либо (2) обращаюсь в прессу с результатами анализа ДНК; либо (3) сообщаю присяжным все, что мне известно; либо (4) проделываю все вышеизложенное; либо (5) ничего не делаю, и пусть они выносят свой приговор, а потом я размажу их по стенке на апелляции.
Они требуют рассказать, как я достал образец крови Джека Пили, но я не обязан этого делать. Я напоминаю, что на протяжении десяти месяцев буквально умолял провести расследование в отношении Пили, взять у него кровь на анализ и все такое, но они отказывались. У них же был подручный сатаны Гарди. В десятый раз я объясняю, что Пили (1) знал девочек, (2) его видели возле пруда, когда они исчезли, и (3) только что расстался с их матерью после долгого и бурного романа.
Они ошеломлены и не в силах взять себя в руки, осознавая весь ужас происходящего. Обвинение, основанное на лжи и продажности, только что лопнуло как мыльный пузырь. Они судят не того человека!
Практически все прокуроры страдают врожденным генетическим дефектом: они не в силах признать очевидное, даже если их ткнуть в него носом. Они все равно цепляются за свои теории. Они уверены, что правы, потому что были в этом убеждены на протяжении многих месяцев, а то и лет. «Я верю в свою правоту» — одно из их излюбленных заявлений, которые они бездумно повторяют, даже если появляется настоящий убийца с окровавленными руками и во всем признается.
Я столько раз слышал эту идиотскую чепуху раньше, что попробовал представить, какой именно будет реакция Гувера. И не мог удержаться от смеха, когда он заявил:
— Не исключено, что Гарди Бейкер и Джек Пили действовали сообща.
— Вы это серьезно? — поражается Кауфман.
— Потрясающе, просто бесподобно! — вмешиваюсь я. — Два человека, которые никогда прежде не пересекались, причем одному из них восемнадцать, а другому тридцать пять, встречаются на полчаса, убивают двух маленьких девочек, а потом навсегда расстаются, чтобы унести с собой эту тайну в могилу. Вы это собираетесь отстаивать при апелляции?