Спустя три дня я ждала его в кафе, а он не пришел. Когда мы встретились через несколько недель, он объяснил, что уезжал, и предложил встретиться на следующий день в кафе на рю Перотска. Дыра, которую я никогда не любила.
На этот раз он пришел. Сказал, что испытывает материальные затруднения, однако скоро получит крупную сумму денег и отдаст долг в течение нескольких недель.
Сначала я удивилась, что он пришел на встречу только ради этого. А затем поняла. Он хотел попросить меня об одолжении. Ему нужно было найти доверенное лицо, чтобы получить несколько писем для его друга, турка по имени Талат. Если бы Димитриос мог дать своему другу адрес моей квартиры, то сам забрал бы письма, когда принесет долг.
Я согласилась. Ведь если бы Димитриос пришел за этими письмами, то он должен был и отдать мне деньги. Но сердце подсказывало, и он тоже это знал, что, забрав письма, он мог не вернуть ни единого су. И я бы ничего не сделала.
Мы сидели и пили кофе, когда вдруг заявилась полиция. В то время документы проверяли постоянно, но кафе пользовалось сомнительной репутацией, и лучше было там не светиться. Документы у Димитриоса оказались в порядке, но так как он был иностранцем, полиция записала наши имена. Когда они ушли, он очень разозлился. И думаю, он разозлился не потому, что они записали его имя, а потому, что записали мое. Димитриос вышел из себя и посоветовал забыть о письмах, так как он договорится с кем-нибудь еще. Это была наша последняя встреча.
Она залпом выпила стоявший перед ней коктейль. Латимер прокашлялся.
— И когда в последний раз вы получали от него известие?
В ее глазах промелькнуло подозрение.
— Мадам, Димитриос мертв. Пятнадцать лет прошло. В Софии другие времена, — попытался успокоить ее Латимер.
Странная, натянутая улыбка нерешительно застыла на ее губах.
— «Димитриос мертв». Так странно звучит. Трудно представить его мертвым. И как он выглядел?
— Седые волосы. Одежда, купленная в Греции и во Франции. Жалкое тряпье. — Неосознанно у Латимера вылетела фраза полковника Хаки.
— Так он не разбогател?
— Он как-то заработал много денег, в Париже, но потом все потерял.
Превеза рассмеялась:
— Должно быть, для него это было ударом! — Затем к ней снова вернулась подозрительность. — Месье, вы так много знаете о Димитриосе. Если он мертв… что-то я не понимаю.
— Мой друг — писатель, — вставил Марукакис. — Естественно, ему интересна человеческая натура.
— И что пишете?
— Детективы.
Она пожала плечами:
— Для этого не нужно быть знатоком человеческой натуры. Ее нужно понимать, если пишешь любовные романы или романтические истории. Вот «Фоль-Фарин», я считаю, хорошая история. Вам нравится?