Центр будет оплачивать аренду этой квартиры еще месяц. Возможно, и телефон еще не отключили. Квартира была в двух минутах ходьбы.
Я позвонил в дверь. Ответа не последовало. Я постоял еще пару минут, помня, как часто сам не слышал звонок, если находился на кухне. Затем открыл дверь своим ключом и вошел. Электричество не отключили. Мне всегда нравилась квартира номер восемнадцать. В некотором роде она мне более по вкусу, чем нынешняя клетка с масляным отоплением, подходящая для спекулянта с плохим вкусом, но я не из тех, кто из эстетических соображений стремится иметь синтетический шерстяной ковер на стене и двойные стекла георгианской эпохи.
С тех пор как я выехал, квартира изменилась. Я имею в виду, что на полу не валялись журналы «Прайвит ай» и «Роллинг стоун», а на них, в свою очередь, не высились переполненные мусорные корзины. Квартира выглядела так, как в дни уборки, которую три раза в неделю приходила делать соседка. Мебель была вполне приличной, я имею в виду, что ее все же еще можно было называть словом «мебель». Я сел в лучшее свое кресло и поднял телефонную трубку. Есть гудок. Набрал номер местной компании по ремонту автомобилей. Начались переговоры диспетчера с водителями: — Кто-нибудь едет по Глочестер Роуд к Фулхэму?… Кто-нибудь согласится на маршрут до Фулхэма за двадцать пять пенсов? В конце концов какой-то рыцарь дороги согласился проделать путь по Глочестер Роуд до Фулхэма за семьдесят пять пенсов, при условии что я подожду еще полчаса. Я знал, что это означает три четверти часа. Согласившись, я спросил себя, не начал бы я вновь курить, если бы положил ту пачку сигарет в карман.
Если бы я не был таким уставшим, я бы заметил изменения, как только вошел. Но я очень устал и с трудом удерживался от сна. Я просидел в кресле еще минут пять или больше, прежде чем заметил фотографию. Вначале не увидел в этом ничего странного, кроме того, как я ее мог оставить. Только заставив себя сосредоточиться, понял, что это не мое фото. Рамка была такая же, какую я купил на рождественской распродаже в Селфридже в 1967 году. В рамку была вставлена почти такая же фотография, что и тогда: я в твидовом пиджаке, брюках машинной стирки, несуразной шляпе и двутонных туфлях. Одна нога на хромированном «альфа-спайдере» с откидной крышей. Но на фотографии был не я. Все остальное было прежним, включая номера на автомобиле, но мужчина был старше и плотнее меня. Прошу учесть, я всматривался в фотографию с небольшого расстояния. И у него и у меня не было усов, бороды, бакенбардов, мы оба были не фотогеничны, но, клянусь, на этой фотографии был все-таки не я.