— Морду ему набить, говоришь?
— Смотри только, чтобы за лодыжку не схватил.
Ферди улыбнулся.
— Я открою, — крикнул он, поднял фужер и допил шампанское. — Мы обосновались в библиотеке. Приходи туда, хорошо? Я думаю, ты всех там знаешь.
Это был любопытный вечер и все же нелегко передать его атмосферу. Все, должно быть, догадались, что внимание будет приковано к Шлегелю. Не потому, что он начальник Ферди, — не все присутствующие знали об этом, настолько поверхностно хозяин представлял гостей друг другу, — а благодаря личности Шлегеля. И это не совсем из-за его энергетической расточительности. Причина была и не в резонирующем голосе, делавшим ненужным крик. Причина была в атмосфере неуверенности, которую генерировал Шлегель, и, казалось, находил в этом удовольствие. Вот, например, что произошло дальше.
Шлегель обошел библиотеку, внимательно разглядывая резьбу, мебель, орнаменты, книжный шкаф. Затем подошел к пятифунтовой деревянной статуэтке средневекового пилигрима, стоявшей в углу.
— Чертовски привлекательная штучка, — сказал Шлегель голосом, который нельзя было не услышать.
— Разрешите предложить вам выпить, — обратился к нему Ферди.
— Настоящая?
Ферди налил Шлегелю еще.
Шлегель кивнул в знак благодарности и повторил свой вопрос:
— Настоящая, да? — Он похлопал деревянного монаха по руке, как часто хлопал меня, и затем замолчал, прислушиваясь. Может быть, он и мою подлинность всегда проверяет.
— Думаю, да, — извиняясь, проговорил Ферди.
— Да-а? Во Флоренции продают пластмассовые фигурки… такие же как эта, никогда не подумаешь, что ненастоящие.
— Правда? — Ферди покраснел, как будто иметь подлинную деревянную статуэтку было плохим тоном и стоило купить пластмассовую.
— Пятьдесят долларов штука, невозможно отличить. — Шлегель посмотрел на Фоксуэллов.
— Вы ужасный дразнилка, полковник Шлегель, — хихикнула Тереза.
— Ну, может быть, они стоят и сотню. Мы видели пару превосходных ангелочков — девяносто восемь долларов, — красавцы, скажу я вам. — Он повернулся и начал изучать большие настенные часы в стиле «чиппендейл». Гости опять заговорили, но очень тихо, ожидая, что будет дальше.
Мэрджори взяла меня за руку. Миссис Шлегель улыбнулась нам:
— Не правда ли, прекрасный дом?
— А я много слышала о вашем чудесном крытом соломой коттедже, — сказала Мэрджори.
— Мы любим его, — ответила миссис Шлегель.
— Между прочим, — начал я, — эта соломенная крыша очень симпатичная. И она подлинная, а не пластмассовая.
— Хочется в это верить, — рассмеялась миссис Шлегель. — Чэс сделал девяносто пять процентов крыши голыми руками: местный специалист был всю неделю занят на фабрике.