— Я поговорю с ним в гостиной, — сказал я, выключая свет.
Ответа не последовало. Мэрджори обладала способностью засыпать мгновенно. Я зевнул.
Я впустил Ферди и проводил его в гостиную. В кастрюле с вечера осталось какао. Я поставил кастрюлю на плиту и принес из кухни чашки, таким образом у меня была уважительная причина просыпаться постепенно. Ферди мерил шагами ковер в гостиной в таком волнении, что руки его дрожали, когда он прикуривал сигару.
— Только мне не предлагай, — предупредил я.
Он послушно взял какао, но даже не пригубил.
— Сейчас, может быть, ты мне поверишь. — Он внимательно посмотрел на меня, но больше ничего сказать не мог. — Не знаю с чего начать.
— Ради бога, Ферди, сядь.
На нем было пальто импрессарио: черного цвета с барашковым воротником. Еще десять лет назад оно вышло из моды. Он сел и сбросил пальто с плеч величественным жестом.
— Странный район.
— Да, вшивенький, — согласился я.
Он оглядел запыленную комнату, пачку бумаги, подложенную под часы, пятна на диване, прожженный ковер, книги, на форзацах которых карандашом была указана цена.
— Ты бы жил лучше, если бы слушался меня.
— Я думал об этом, Ферди. Почему бы тебе меня не усыновить?
— Ты еще не знаешь, что случилось сегодня ночью.
— Шлегель ударил Бодина?
— Что? Ах да. — Ферди нахмурился, а затем небрежная улыбка подтвердила, что он понял шутку. — Они напали на бедного старого Толли.
— На кого?
— На Толивера, Бен Толивер — член Парламента. Ты провел в его обществе вчерашний вечер.
— Кто на него напал?
— Эта долгая история, Патрик.
— У нас впереди целая ночь, — зевнул я.
— Проклятые русские напали на него. Вот кто.
— Лучше давай все по порядку.
— Как раз перед тем как мы уехали, Толивер позвонил по телефону. За ним следили. У него в машине есть телефон, и он позвонил сказать, что возвращается. Когда ты ушел, я взял машину и поехал ему навстречу.
— Ты говоришь об этом на удивление спокойно. Почему не позвонил в полицию?
— Да, я не с того начал. Я должен был предупредить тебя, что Толивер работает на Сикрет Сервис… теперь, не удивляйся. Я говорю тебе чистую правду, любого можешь спросить…
— Что ты имеешь в виду: я могу спросить любого? Откуда, черт возьми, все знают?
— Любого из тех, кто знает, — чопорно произнес Ферди.
— О’кей, Ферди, теперь понятно. Но меня это не убедило.
— На минуту забудь свою ненависть к Толиверу…
— У меня нет к нему ненависти… Так, только зуб на него имею.
— Да, и я знаю почему, но, если бы ты по-настоящему узнал Толивера, он бы тебе понравился.
— С учетом того, что он работает на Сикрет Сервис.