– Детектив!
Один из полицейских машет, чтобы Миллз подошел к яме. В темной почве что-то белеет.
– Слишком тяжелое, не передвинуть, – жалуется он.
– Обкопай вокруг.
Я стою на краю ямы, глядя, как полицейские сметают руками землю с костей, – так волна набегает и разрушает построенный детьми песочный замок. Наконец начинают вырисовываться очертания. Глазницы; пустоты, где должны расти бивни; ноздреватый череп, сколотый сверху… Симметрия, как чернильное пятно Роршаха[36].
«Ну, видите?»
– Я же говорила! – не сдерживаюсь я.
После этого в моем рассказе никто больше не сомневается. Полицейские систематически обкапывают по четверти круга, по часовой стрелке. В секторе два нашлись только остатки заржавевших приборов. Они переходят в сектор три.
Я прислушиваюсь к ритмичному свисту лопат, которыми роют, поднимают и кидают землю, когда наступает тишина.
Я поднимаю голову и вижу, что полицейский держит маленький веер сломанной грудной клетки.
– Дженна, – бормочу я, но в ответ слышу только свист ветра.
Несколько дней я пытаюсь отыскать ее по ту сторону. Представляю, как она расстроена и сбита с толку, а хуже всего – совсем одна. Я умоляю Дезмона и Люсинду найти Дженну. Дезмон отвечает, что Дженна сама меня найдет, когда будет готова. Что ей нужно о многом подумать. Люсинда напоминает, что причина, по которой мои духи-хранители семь лет молчали, заключалась в том, что я должна была вновь поверить в себя.
Но я спрашиваю: если это правда, почему же сейчас я не могу поговорить с одним несчастным духом?
«Терпение, – успокаивает Дезмон. – Ты должна найти то, что потеряно».
Я уже забыла, что у Дезмона всегда наготове подобные загадочные выражения эпохи хиппи. Преодолев вспышку раздражения, я благодарю его за совет и жду.
Звоню миссис Лэнгхем и предлагаю бесплатно погадать, чтобы загладить свою грубость. Моя бывшая клиентка не горит желанием, но она из тех милых женщин, которые готовы идти в самый дальний конец магазина-склада «Костко», чтобы отведать образцы продукции и не платить за обед, поэтому я знаю, что она меня не подведет. Когда она приходит, мне впервые удается действительно пообщаться с ее мужем Бертом, а не жульничать. И оказывается, что в загробной жизни он такое же ничтожество, как и при жизни. «Чего ей еще от меня нужно? – ворчит он. – Всегда пилила. Господи, я думал, что, когда умру, она наконец-то оставит меня в покое!»
– Ваш муж, – говорю я, – эгоистичный, неблагодарный сукин сын, который хочет, чтобы вы перестали за ним гоняться.
И я дословно повторяю услышанное.
Миссис Лэнгхем минуту молчит, потом говорит: