- Обоз, что ли? – задумчиво проговорил Лежек.
- Вряд ли, - засомневался Ингвар. – Не похоже это на обоз. Охраны нет, груза мало, телеги явно деревенские, в таких молоко и лапти на продажу возят.
- Тогда что они там делают в таком количестве?
- А гхыр их знает, - пожал плечами северянин.
К тому моменту, как мы подъехали к воротам, очередь сократилась на одну телегу. Аленар направил лошадь вперед с намерением объехать препятствие, но его остановил возмущенный вопль бабки, восседавшей на последней телеге и ожесточенно лузгавшей тыквенные семечки.
- Это куды ж ты поехал, а? Нет такого правила, чтобы без очереди пролазить! Все стоят – и ты стой! Правда, люди добрые?!
«Добрых людей» поблизости находилось не очень много, только сельчане, стремившиеся, как и мы, попасть в Морийск. Но все они горели желанием никого не пропустить в город вперед себя.
- Прошу прощения, - извинился Аленар, остановившись. – Я просто хотел узнать, что там происходит.
- Что происходит? – взбеленилась бабка и прицельно плюнула шелухой под копыта кобылы вампира. – Поднятый крысюк городского голову в царгу тяпнул, вот что случилось! Этот… вархаад гхыров третьего дня приказал, чтобы всех въезжающих в Морийск переписывали! Вот и стоим тепеть по два часа, дожидаяся, пока ошханные стражники руны накорябают!
Мы с Лежеком озабоченно переглянулись. Аленар, явно разделяя наши опасения, осторожно уточнил:
- А с чего вдруг такой приказ появился, не знаете, уважаемая?
- Да свихнувшийся грифон его в темя клюнул! Мракобес его подери, голову этого! – не очень вразумительно, но весьма экспрессивно высказалась бабка и закинула в рот чуть ли не пригоршню семечек.
- Для учету и контролю, значится, - важно заметил мужичок в треухе, сидевший на передке телеги. – Для того, значится, чтобы господин голова в любой момент знать мог, кто и за каким мракобесом к нему в город приехал. И не слушай глупую бабу, мил человек, не понимает она ни гхыра в политической безопасности. – Мужичок чванно поднял вверх палец.
- Это кто здесь глупая баба? Это кто не понимает ничего, козел ты безрогий, тхоад коряжный, гескан шеттов! – Бабка избрала себе новую мишень и напустилась на собственного мужа, судя по эпитетам, которым она характеризовала своего спутника. Вслушиваться в их перебранку я не стала, сосредоточившись на новой проблеме, вставшей перед нами. Насколько подобная перепись въезжающих опасна для нас и можно ли этого избежать? Закрыться невидимостью и попытаться проникнуть внутрь вместе вот с этой бабкой? Она заговорит любого, сомнений нет, тут целый отряд пройдет…