Светится окно в бывшем здании Главного штаба. Стоит у окна Васильев. Смотрит на Дворцовую площадь. Думает.
Начало марта. Холодный и резкий ветер. Мало у кого в такую погоду появится желание шататься по городу без нужды. Но вот человек в дорогом пальто, подняв меховой воротник и засунув руки в карманы, медленно, очевидно, прогуливаясь, переходит Дворцовую площадь. Обойдя Зимний дворец, он выходит на набережную. Сразу налетает на него ветер с залива, холодит уши, нос, щеки. Но хорошо одетому человеку он не страшен. Климову удается даже закурить, повернувшись к ветру спиной. Медленно идет он по набережной, попыхивая папироской, богатый бездельничающий человек. Год с небольшим прошел с тех пор, как молодой рабочий встретился с тремя студентами в танцевальном зале рабочего клуба, который казался ему очень шикарным местом. Сейчас Климов мог бы купить себе десять шуб, дорогие бриллиантовые кольца, золотой портсигар. Мог бы ходить каждый вечер в лучшие рестораны. Но ему все это не нужно. Он не какой-нибудь маленький спекулянт, сегодня разбогатевший, чтобы разориться завтра. У него большие деньги, солидное состояние. Он мог бы войти компаньоном в торговую фирму или открыть свое собственное дело. Но зачем все это ему нужно? Он избалован богатством, ему доступно все.
Кокетничает Климов. Даже наедине с собою, сейчас, когда на набережной не видно ни одного человека, все равно кокетничает Климов. Деньги у него есть, и много. Это верно. А все остальное неверно. Скверные сны снятся ему по ночам. Несколько раз за ночь просыпается он в холодном поту. Вдруг налетит на него где-нибудь на Невском та самая Ирина, с которой когда-то сидел он в голубых бархатных креслах Мариинского театра? Или кто-нибудь из ограбленных артельщиков вспомнит усики Ладыги, или покажется ему знакомым профиль Климова? Улики? Да начни только проверять, улик найдется сколько угодно. Метрдотели всех ресторанов покажут, что он бывал у них постоянно и не стеснялся деньгами. А откуда деньги?
Каждый раз, ограбив инкассатора, в ту же ночь делили они деньги, и Климов с Ладыгой уезжали в другие города. Ладыга не знал, где Климов, Климов не знал, где Ладыга. Выбирали они обычно курорты. Туда приезжают разные люди, и не надо искать причин приезда: приехал погулять, отдохнуть, повеселиться. Михайлова и Мещанинова в нападениях не участвовали. Когда артельщиков грабили, они поджидали неподалеку с чемоданчиком, чтобы переложить деньги, а сумку выбросить. Значит, их не могли опознать. Они оставались в Ленинграде, а недели через две, видя, что все спокойно и, значит, следы не замечены, одна из них давала в «Красной газете» заранее условленное безобидное объявление о том, что, мол, ищу родственника, Колесникова Ивана Петровича. Прошу его написать до востребования: Ленинград, почтамт, И.П.К. И Ивана Петровича Колесникова на свете не было, и таинственный И.П.К. не заходил на почтамт спрашивать письмо до востребования, а просто в Одессе или Батуме Климов и Ладыга, купив очередной номер вечернего выпуска «Красной газеты», прочитывали это объявление и знали, что могут спокойно возвращаться в Ленинград.