– Какие у нас на сегодня планы?
– Конечно, трудно изобрести что-то, что затмит пикник на автосвалке и допрос в моей квартире, но, по-моему, я нашел одну вещь, которая может тебе понравиться. Вот, держи.
Я разжал потную ладонь и, молясь, чтобы Эйвери не расхохоталась мне в лицо, протянул ей маленькую коробочку из синего бархата. Она взяла ее в свои изящные пальчики, нахмурилась и насмешливо, с ямочками на щеках, сказала:
– Надеюсь, это не предложение руки и сердца. Потому что для поездки в Вегас у меня чемоданы не собраны.
– Пока нет, – ответил я и, не успев вовремя остановиться, добавил: – Да и вообще нет.
«Господи! – подумал я. – Что за бред я несу! Будто снимаюсь в фильме „Изгоняющий дьявола“».
Эйвери посмотрела на меня удивленно. Я инстинктивно выставил вперед руку, словно защищаясь от возможного удара в пах, и простонал:
– Я ничего такого не хотел сказать. Просто уже открой наконец эту чертову штуковину.
Подавив смешок, Эйвери подняла крышку квадратной коробочки, взяла с атласной подкладки тонкую шариковую цепочку и с прищуром на нее посмотрела. Перед сияющими зелеными глазами покачивалась та самая пенсовая монетка, которую я подобрал у себя в машине в тот вечер. Было видно, что Эйвери теряется в догадках и ждет объяснений.
– Это на удачу. Счастливая монетка. Я нашел ее перед аварией.
Она выгнула брови:
– Видимо, удачу мы понимаем по-разному.
Я взял у нее из рук цепочку и раскрыл застежку:
– Ты стоишь здесь целая, верно?
Она повернулась ко мне спиной и подняла длинные волосы. Кожа на ее шее была безупречно белой и мягкой.
– И я стою рядом. – Опустив монетку ей на грудь, я принялся возиться с замочком.
Мои пальцы оказались недостаточно тонкими и ловкими, чтобы его застегнуть. Воспользовавшись этим, я наклонился, вдохнул медовый запах волос Эйвери и прошептал:
– Мне кажется, я счастливейший человек на земле.
Ее плечи слегка вздрогнули. С третьей попытки застежка все-таки замкнулась, и волосы снова упали, накрыв мои пальцы. Я еле сдержал желание провести ладонью по их нежному шелку.
Эйвери повернулась ко мне и взяла монетку в руки:
– Очень трогательно, Джош. Правда.
Я скривился, заподозрив, что она иронизирует:
– Ты уже говорила нечто подобное.
– Но я действительно так думаю.
Я пожал плечами. Кажется, я выставил себя в нелепом виде.
– Цветы умирают, а смерть мы и так слишком часто видим на работе. Я подумал, что эта монетка, может, поможет тебе, когда меня нет рядом, когда я не могу вытащить тебя из-под обломков.
Она мягко усмехнулась. Я поддел пальцем ее подбородок и приподнял его, чтобы наши взгляды встретились.