Автобус с лёгкостью заскочил на бордюр, в мгновение пересёк тротуар и начал сползать по ступенькам, покрытым той же слизью. В ходе этого зубодробительного спуска его разворачивало всё сильнее. Разбрасывая погнутые остатки перил, он только чудом не перевернулся.
Скользкая дрянь была и здесь. Афанасьев, ставший таким же пассажиром, как и остальные, с ужасом смотрел, как ПАЗ движется на очередной тротуар. За ним земля опять резко уходила вниз — к другому многоквартирному дому, расположенному у подножия сопки.
С вывернутыми на максимальный угол передними колёсами, бубнящим на холостых оборотах двигателем и ярко горящими стоп-сигналами, автобус соскользнул по склону и врезался правой стороной передка в здание. Громкий треск разбившегося стекла и скрежет сминаемого металла слились воедино, поглотив все остальные звуки.
Удар, несмотря на невысокую скорость, получился очень жёстким. Машину подбросило, никому не удалось удержаться от падения, незакреплённые ящики с провизией и канистры сорвались со своих мест.
После столкновения изуродованный ПАЗ окончательно развернуло. С почти человеческим стоном он опёрся правым бортом на дом и замер.
Некоторое время в салоне царила тишина — были слышны лишь щелчки в остывающем двигателе и клокотание вырывающегося из треснувшего радиатора пара.
— Кто-нибудь ранен? — нарушил всеобщее молчание Денис и закряхтел: — Кроме меня, конечно.
— Я в порядке, — отозвался Леонид. — А с тобой что?
— Головой ударился. Жить буду.
Татьяна очнулась на полу, продолжая крепко прижимать к себе Ксению. Посмотрев на девочку, она не увидела травм; правда, расширенные от ужаса глаза её испугали, и она поспешила успокоить ребёнка:
— Мы живы, всё обошлось.
— Миша, а ты там как? — крикнул Сутурин.
— Меня даже не зажало, — откликнулся парень и выругался: — Твою мать, а! Не понимаю, как это дерьмо случилось!
— Спокойно. Главное, что мы все целы! — сказал Леонид.
— Нам надо скорее выбираться отсюда! — дрожащим голосом произнёс Фролов. — Рядом же десятки этих тварей!
— Не факт, что они смогут нас достать, — хмыкнул Афанасьев. — Глядите — эта пакость повсюду вокруг нас. И сдаётся мне, скользкая она не только для машины.
— Всё равно я тут торчать не хочу! Может, хотя бы свет потушим в салоне? — настаивал Денис.
— Сначала соберём наши вещи… Ну и бардак! — в сердцах произнёс Леонид, осмотревшись. — Как говорится, приехали.
— Насколько я понимаю, автобус накрылся? — спросила Татьяна, поднимаясь с пола.
— Однозначно. Конечная остановка, — буркнул Михаил, спрыгивая с изуродованного моторного отсека в салон.