— Что купить дочери мафии, вступающей в неизбежно трагический брак по расчету.
— Это трудно, я права? — Она девушка, у которой все есть.
— Мне хочется, чтобы никто в этой Семье впредь не имел дел с незаконным шоколадом.
— Я постараюсь, Аня.
— Знаю.
Мы пожали друг другу руки. Объятия мы не любили.
— Аня, подожди. Перед тем, как ты уйдешь. Спасибо тебе.
— За что, Мышь?
— За то, что рекомендовала меня Толстому. За такое огромное доверие мне, какое я никогда ни от кого не получала. За то, что никогда не расспрашивала о моем преступлении. За всю мою жизнь, на самом деле. Я не думаю, что ты понимаешь, как ты меня спасла.
— Верных друзей трудно найти, Мышь.
***
Последнего, кого я увидела прежде, чем уехала из города, был мистер Делакруа. Он пригласил меня на ужин, чтобы отпраздновать мой брак. Ресторан был открыт напротив «Темной комнаты». В этом квартале десятилетие не открывался новый ресторан.
Мистер Делакруа планировал баллотироваться на пост мэра. Он стал немного более популярен с тех пор, как помог мне открыть «Темную комнату». Если он на это решился, ему придется оставить бизнес.
— Я не уверен, что семейная жизнь согласуется с тобой, — сказал он. — Ты выглядишь очень усталой.
— Путешествия. — Моя стандартная отмазка.
— Я предполагаю, здесь нечто большее.
Я надменно взглянула на него.
— Мы не разговариваем о нашей личной жизни, коллега.
— Хорошо, Аня.
Официант предложил нам десерт. Я отказалась, но мистер Делакруа заказал пирог.
— Если бы ты была моей дочерью... — начал он.
— Я не ваша дочь.
— Но позволь нам устранить неверие и представить, что ты она и есть. Знаешь, ты слегка напоминаешь ее. Если бы ты была моей дочерью, я бы сказал тебе отпустить всякую вину, которую ты чувствуешь. Ты приняла решение. Может быть, оно было правильное, может быть, неправильное. Но решение принято. Все, что ты можешь делать, это продолжать двигаться вперед.
— Вы когда-нибудь жалели о принятом решении?
— Аня. Посмотри, с кем ты разговариваешь. Я – король сожаления. Но у меня хорошие шансы стать мэром через два года. Жизнь подверглась радикальным переменам, моя дорогая. Посмотри на нас. Не был ли я твоим страшным врагом в твои семнадцать лет? А теперь я твой друг.
— Я бы не стала преувеличивать очевидное, мистер Делакруа. Уже установлено, что мы — коллеги, не более. Кстати, я видела вашего сына на выпускном Нетти.
— Я знаю.
— Вы все всегда знаете.
— Вин сказал мне. Он сказал: «Я рад, что ты помог открыть ей свое дело, папа», — или что-то в этом роде. Он сказал – подумать только! – что ошибался. Моя челюсть почти упала на пол. Никто не подготовлен к тому, что сын скажет что-нибудь настолько же отвратительно типа: «Папа, ты был прав».