Когда я шагнула в спортзал, гул от тренирующихся утих до негромкого ропота, и я почувствовала, что все головы повернулись в мою сторону, когда дверь, закрываясь за мной, скрипнула. Благодаря внешности Скояре я привыкла к повышенному вниманию в Дольдастаме — мои светлые волосы и белая кожа всегда выделялись среди смуглых и темноволосых Канин. Но сейчас это переходило все границы.
Поскольку вчера днем король официально объявил войну Виктору Далигу, Константину Блэку и всем их сподвижникам, школа следопытов превратилась в армейский тренировочный лагерь.
Изменения вошли в город стремительно и тихо. Когда я пробиралась сквозь метель в школу следопытов, то заметила стоящих в карауле перед домами Хёдраген — по двое перед домами наиболее важных маркизов и марксин, тогда как для менее известных семей было достаточно и одного. В отдаленных районах по одному на целый квартал.
Даже это помещение полное следопытов выглядело совсем по-другому: одни стояли в ряд, слушая преподавателя, а другие бегали кругами и выполняли боевые упражнения. Вчера они были просто следопытами, а сегодня стали солдатами, готовящимися к войне с врагом, с которым они могут никогда не столкнуться.
Все эти изменения происходили из-за меня, из-а того, что я сказала королю, и потому, что я снова позволила Виктору Далигу и Константину Блэку уйти. Вот почему все смотрели на меня, и выражения их лиц колебалось от уважения до скептицизма и раздражения.
Эмбер Холмс прорвалась через следопытов, занимающихся боевой подготовкой. Ее темные волосы подпрыгивали в «конском хвостике» позади нее, а челка была мокрой от пота и прилипла к оливковой коже.
Ее руки были перевязаны бинтом для боксирования, но костяшки пальцев все равно были красными, а один кровоточил. Чтобы компенсировать свой маленький рост, она сражалась в два раза яростнее любого, и я была уверена, что она заставила противника по борьбе, отработать свои деньги.
— Вы что, никогда раньше следопыта не видели? — спросила Эмбер через плечо, по дороге ко мне окидывая всех в зале пронзительным раздраженным взглядом.
Преподаватель, инструктирующий следопытов, рявкнул приказ, и это, казалось, всех привело в движение. Жизнь в зале пошла своим чередом, и я почти почувствовала, как взгляды отворачиваются от меня.
— Ты опоздала, — отметила Эмбер, словно я не знала. — Я думала, что ты взяла выходной, чтобы поправить свое здоровье.
— Я подумывала об этом, — сказала я, но это было ложью. Головные боли еще периодически возвращались, а иногда в уголке правого глаза на несколько минут появлялось яркое белое пятно. Но мне не нужно было больше времени на отдых. я готова к работе.