— Почему — с кошкой? — изумилась полному совпадению Наташа.
— У вас на лбу написано, что вы одинокая женщина с кошкой наперевес.
— Да вам-то какое дело? — взревела вдруг Наташа и рванулась в сторону.
— Стоять! — рявкнул усач и крепко ухватил ее за рукав. — И молчать, — уже мягче добавил он и осторожно прижал ее локоть к себе.
И почему-то мгновенно по руке пробежал ток. Наташа даже приостановилась, но спутник мягко, но твердо повел ее дальше. Когда они подошли к подъезду, он сунул ей в руку пакет:
— Вот, не вздумайте отказываться! Выпьете рюмку — и спать! А завтра я буду ждать вас в три часа дня у метро, понятно? Возражения есть? Возражений нет!
Наташа собралась как раз-таки возразить, но у подъезда возникла соседка:
— Наташенька? Привет, с Новым годом!
— Ага, и тебя, Надюша, — слабо улыбнулась Ковригина.
— Ну идем? Мужчина с нами?
— Нет, я пока отдельно, — с достоинством ответил усач и растаял в темноте.
— Интересный мужчина, — уже в лифте произнесла Надя, оценивающе разглядывая при этом Ковригину.
— Что, Надюша, я очень страшная? — улыбнулась Наташа.
— Господь с тобою! — замахала руками Надя. — Уставшая очень, это правда. Тебе бы сейчас на юг, в Египет.
— Самое время, — усмехнулась Наташа.
Они вышли — Надя направо, Наташа налево. Щелкнули замки, двери захлопнулись.
Войдя в квартиру, Наташа покормила кошку Дусю, которая «написана у нее на лбу», выпила коньяку — и не одну, а две рюмки. Закусила бутербродом с красной рыбой, поскольку в пакете обнаружился кусок семги, запила это добро валериановыми каплями и рухнула в постель.
Ночью мучили кошмары, она часто просыпалась, чувствуя, что ее знобит, пытаясь укрыться получше. Голова раскалывалась, но не было сил дойти до кухни и выпить таблетку. Утром она поняла, что заболела. Ртутный столбик поднялся до отметки 39,1.
Наташа откопала завалявшийся с прошлой зимы пакетик фервекса, жадно выпила горячий, пахнущий искусственным лимоном напиток и вернулась в комнату. «Хорошо, что сегодня не моя смена», — успела подумать она и заснула.
Ее разбудил звонок в дверь. Звонили настойчиво, подолгу давя на кнопку звонка.
«Какого черта?» — сердито думала Наташа, натягивая халат. Судя по тяжести в голове, температура опять полезла вверх.
— Кто? — хрипло спросила она.
— Наташа, ты жива? Это я, Надя. — Голос соседки звучал обеспокоенно.
— Ох, Надь, я заболела, — жалобно простонала Наташа и открыла дверь.
За спиной Надежды возвышался давешний усач с букетом хризантем. Наташа судорожно запахнула полы халата.
— Натусь, ты не сердись на меня, — тараторила Надя, — я вышла из парадного, смотрю, мужчина стоит. Я его узнала, он тебя вчера провожал. Он и спросил меня о тебе, вы же должны были встретиться, правильно? Вот… Он тебя не дождался и подошел к дому, не выбрасывать же цветы, смотри, какие красивые, а тут я выхожу. Он и спрашивает…