Славко, угадывая лишь чутьем, где он и что делает, проводил его полным надежды взглядом и тяжело вздохнул.
– Ну, вот я и один, – по давней привычке разговаривать с самим собой прошептал он. – Чудной он, этот купеческий сын. Но все равно вдвоем с ним было веселей! А теперь впору хоть самому эту одолень-траву есть! Да только – какую и как? Не помню даже, что за траву ему тогда сорвал! Да и руки-ноги связаны... А впрочем, на родной земле – любая травинка, 90 даже сухая – одолень-трава! И рот у меня, слава Богу, свободен, кляпом не заткнут… Ну, Господи, благослови!
Славко изо всех сил напрягся, повернулся на бок и ухватил губами первый попавшийся пучок травы...
В то же самое мгновенье из леса раздался крик Звенислава: «Мономах! Мономах!!», тут же подхваченный испуганными голосами половцев, стук чего-то тяжелого по деревьям и ржанье встревоженных коней…
Не сразу половцы сообразили, что к чему. А как только поняли, то пошли на доклад к поджидавшему их хану.
Один Тупларь оставался сидеть на месте, повторяя одно и то же:
– Опять оборотень! Человек-собака! Или собака-человек?..
– Эй! – окликнул его Славко.
– А? Что?! – словно ужаленный, испуганно повернулся к нему половец.
– Жить хочешь?
– Да! – кивнул тот.
– Тогда Белдузу о всех этих оборотнях и о человеке-собаке – тс-ссс! А то, ей-ей, ведь убьет!
Тупларь вдруг сообразил, что ему и правда выгоднее молчать, и, благодарно кивнув Славке, со всех ног бросился к своему хану.
А тот, оглядывая своих воинов, встревоженно вопрошал:
– К-де Мономах-х? Как Мономах-х?! Почему Мономах-х?! Что случилось?
– Да нет там никакого Мономаха! – успокаивающе заметил старый половец.
– А к-то же тогда есть? Ч-то тут было?
– То – слуга купеческого сына сбежал!
– Как сбежал? Кто дежурил?
– Я хан, но это он меня заставил! – показывая пальцем на Узлюка, пролепетал насмерть перепуганный Тупларь.
– Ладно. Разберемс-ся! А почему не догнали?
– Ночь, хан, как летучая мышь в темноте ускользнул! – со вздохом развел руками Куман.
– Тогда почему не убили? – не успокаивался Белдуз.
– Я три стрелы на него потратил, да, кажется, промахнулся… – виновато ответил Узлюк.
– Три стрелы?! – возмутился хан, кладя пальцы на рукоять сабли. – И что ты за воин? Кого не надо – убиваешь, в кого надо – не попадаешь! Дежурить в свою смену не хочешь… Не-ет, мне не нужен больше такой воин!
– Хан, я…
Пытаясь оправдаться, Узлюк принялся отталкивать тоже умолявшего о пощаде Тупларя, разве что на спину тому не залез… И тут Белдуз, со словами: «Ох-х и надоели вы мне – оба!»
– неожиданно выхватив саблю, резким и сильным выпадом пронзил их обоих так, что острие показалось из спины глуповатого половца…