– Ты-то откуда знаешь?
– Отец Феодор в храме говорил, что любое врачевство или целебное снадобье только тогда в пользу пойдет, если принимать его с молитвой и верой, – явно подражая тоном священнику, сказал купеческий сын. – Так и тут, – показал он на принесенную Славкой траву. – Без молитвы это вроде как просто дикий лук или конский щавель, а с молитвой – одолень-трава!
– А нашего священника половцы вместе с храмом сожгли! – вздохнул Славко. – Потом волхв приходил, призывал дубу, в который молния ударила, поклоняться.
– И вы… поклонились? – с еще большим ужасом, чем когда боялся раньше, посмотрел на Славку Звенислав.
– Ага! – усмехнулся тот. – Дед Завид так ему поклонился, что он навсегда дорогу к нам позабыл!
Звенислав засмеялся, но, вспомнив, что молится, сразу посерьезнел. Закончив молитву, он положил в рот пару стебельков и замер, прислушиваясь к себе.
Славко, как ни торопился, с минуту подождал и с участием спросил у купеческого сына:
– Ну, как?
– Что? – не понял тот.
– Помогает?
Звенислав пожал плечами и слегка разочарованно начал:
– Б-боюсь…
– Что-о?! – с возмущением протянул Славко.
– То есть я хотел сказать, боюсь, что пока еще нет… – быстро поправился Звенислав. – Я думал, сила какая во мне появится. Или – ух! – напасть захочется на кого. Наверное, еще действовать не начала! – вздохнул он и будничным тоном добавил: – Ну что, пошли?
– К-куда? – не понял Славко.
– Как – куда?! – удивился, в свою очередь, Звенислав. – Ты же сам говорил – к половцам!
Славко с удивлением покосился на Звенислава и, ничего не сказав, пошел по полю, изрытому копытами половецких коней. А тот пристроился к нему и на ходу стал удивляться тому, что с ним происходит.
– Смотри, снег с березы упал! Да прямо мне за ворот! То есть за то, что на твоей овчине от него осталось…
– Ну и что с того? – подивился, косясь на него, Славко.
– А то, что я раньше бы умер со страху. А теперь хоть бы что! З-ззябко только! А вон свежий волчий след!
– Ну, след – это еще не волк!
– Да хоть бы и волк! И даже медведь!
Звенислав от неожиданно свалившегося на него счастья и правда стал уже похож на большого разрезвившегося ребенка. Однако чем больше он радовался, тем почему-то все сильней хмурился Славко. И, наконец, он не выдержал:
– И чего ты за мной увязался? – с нескрываемой досадой накинулся он вдруг на Звенислава.
– А что? – даже опешил тот.
– А то, что половцы – это не волк. И даже не разбуженный посреди зимы медведь! – принялся объяснять Славко. – Все люди от них бегут, одни мы идем им навстречу! И охота тебе, чтобы потом твои отец и мать оплакивать тебя стали?