Десять!!!
– Десять? Златников?! – думая, что купеческий сын тоже ведет свою игру, не поверил Славко. – Да где ж ты их здесь возьмешь!
– У меня есть! Правда! Только не у меня! Я хотел сказать… только не здесь – я их тут, неподалеку спрятал! – сбивчиво принялся заверять его Звенислав и, умоляюще прося не спрашивать, где именно, добавил: – Один только на всякий случай при себе оставил. Вот, держи!
Звенислав достал спрятанную за щекой золотую монету и протянул Славке. Тот осторожно взял ее, попробовал на зуб, проверяя, настоящая ли, и со вздохом вернул обратно.
«Надо же, первый раз в руках золото держу! Ох и пригодилось бы оно мне сейчас… Этот купеческий сын, судя по всему, правду говорит. Стоит только немного на него надавить, и…
Коня бы нового для своих купил, весь бы отстроил… Но ничего не поделаешь, надо отдавать – так больше поверит! Да и грамота сейчас важнее. Гонец верно слово молвил – иначе вся Русь, а значит, и Осиновка, с этим конем и новыми домами, погибнет!» – подумал Славко. Но вслух, все с той же усмешкой, сказал:
– Ишь? Продай! Тогда бы все люди богатырями стали! И злые, и добрые! Разве так можно?
«Не взял золота! Отказался от целых десяти златников! Значит – точно правду говорит!» – понял Звенислав и, одновременно и соглашаясь, и упрашивая, зачастил:
– Конечно, нельзя! А мне все время – всего бояться можно? В темноте один оставаться не могу. Птица над головой пролетела – страшно! Заяц через дорогу пробежал – больше него трясусь! Я же из-за того и с повозки-то выпал! Думаешь, я сам не мечтаю стать таким, как Мономах, как гонец или вон как ты? Славко, не отказывай! Я ведь – только для добрых дел и… как друга тебя прошу!
Славко поглядел на Звенислава, потом на то место, где должны еще были быть половцы, и решил, что пора уже делать вид, что сдается:
– Ну, раз только для добрых. И как друга… Ладно! – махнул он рукой. – Так уж и быть. Ин быть по-твоему! Сейчас принесу! Только ты – отвернись! И, чур, не подглядывать!
Славко прошел на поляну, разгреб узкими носами дорогих сапожек ноздреватый снег и, покопавшись среди прелой листвы, вернулся к дожидавшемуся его с нетерпением Звениславу с целым пучком зеленой травы.
– Вот, держи! Жуй скорее!
Однако Звенислав, вместо того чтобы сразу же приняться за так желанную траву, сначала трижды перекрестился на восток и потом принялся с мольбой в голосе шептать слова молитвы.
– Ты что это? Идти ведь пора! – глядя на него с удивлением, заторопил Славко.
– Погоди, нельзя же ее сразу так! – умоляюще попросил Звенислав. – Она ведь без молитвы никакой силы иметь не будет!