Но даже когда подгоняемые саблями олгаров передние ряды маллорийцев обратились в бегство, все большие и большие массы их соотечественников подходили к полю боя. Красные туники маллорийцев создавали впечатление, будто земля вся в крови. Но не маллорийцы начали следующую атаку. Вместо них передовые позиции с неохотой заняли коренастые таллы в покрытых грязью халатах.
За таллами надвигались маллорийцы, подгоняя их кнутами.
— В этом основная стратегия маллорийцев, — прорычал Белдин. — Зарат предоставляет возможность умирать таллам, а сам хочет сохранить свои войска для кампании против Тор Эргаса.
Се'Недра подняла залитое слезами лицо.
— Что же мы будем теперь делать? — спросила она горбатого чародея.
— Убивать таллов! — резко ответил тот. — Одна или две атаки мимбратов должны сломить их дух. Таллы — никудышные солдаты, и они убегут, как только мы предоставим им такую возможность.
Когда медлительные солдаты Мишарак-ас Талла подобно мутному потоку стекли с холмов навстречу стройным рядам копейщиков и легионеров, астурийские лучники, находившиеся сразу за пехотой, подняли луки и выпустили в воздух тучу стрел. И таллы дрогнули, когда их ряды стали таять под этим опустошительным потоком.
Крики маллорийцев у них в тылу стали еще более яростными, и воздух наполнился щелканьем бичей.
И тогда прозвучал рог Мендореллена. Ряды пехоты расступились, и покрытые броней рыцари Мимбра снова бросились в атаку. Таллам хватило одного взгляда на этих закованных в броню всадников, чтобы немедленно обратиться в бегство.
Маллорийцы с кнутами были смяты и раздавлены бежавшей в панике армией таллов.
— Ну и досталось же таллам! — удовлетворенно проворчал Белдин, наблюдая этот разгром, и на лице у него появилась дьявольская усмешка. — Представляю, какой разговор будет у Зарата с королем Гетелем!
Рыцари Мендореллена снова заняли свою позицию позади пехоты, и две армии стали обмениваться свирепыми взглядами через поле, усеянное мертвыми энгараками.
Се'Недра начала дрожать, потому что внезапно похолодало. Хотя солнце и проглядывало сквозь рваные облака, оно не грело. А затем от земли и с поверхности реки начали подыматься клубы тумана.
Белдин присвистнул.
— Полгара! — окликнул он охваченную скорбью чародейку. — Ты мне нужна!
— Оставь меня в покое, дядюшка, — печальным голосом ответила она.
— Можешь поплакать и позже, — грубо сказал он. — Гролимы вытягивают тепло из воздуха. Если мы не раздуем хороший ветерок, туман станет таким плотным, что по нему можно будет ходить.
Полгара повернулась к нему, но выражение ее лица было очень холодным.