— Изумительная идея! — воскликнула Лейла и как бы в порыве энтузиазма ударила небольшим пухлым кулачком по креслу. По этому заранее установленному сигналу в комнату, громко споря, ворвались двое ее младших детей.
— Матушка! — оскорбленно завопила принцесса Гелда. — Ферна украла мою красную ленту!
— Не правда! — с возмущением отвергла это обвинение принцесса Ферна. — Она сама отдала ее мне в обмен на мои голубые бусы.
— Ничего подобного! — огрызнулась Гелда.
— Именно так! — ответила Ферна.
— Дети, дети! — упрекнула их Лейла. — Разве вы не видите, что матушка занята? Что подумает о нас дорогой граф?
— Но она украла ее, матушка! — запротестовала Гелда. — Она украла мою красную ленту!
— А вот и нет! — ответила Ферна и злорадно показала сестре язык.
За ними, широко раскрыв от любопытства глаза, вошел маленький принц Мелдиг, самый младший из детей Лейлы. В одной руке принц держал банку с джемом, а его лицо было обильно вымазано ее содержимым.
— О, это просто невозможно! — воскликнула Лейла, вскочив. — Вы, девочки, должны были смотреть за ним! — Она засуетилась вокруг разукрашенного джемом принца, скомкала пергамент, который держала в руках, и начала вытирать им его лицо. Внезапно она остановилась. — О боже! — воскликнула она, как бы осознав вдруг, что делает. — Это очень важно, граф Брэдор? — спросила она толнедрийца, протягивая ему скомканный, липкий документ.
Плечи Брэдора опустились в знак признания своего поражения.
— Нет, ваше величество, — ответил граф полным смирения голосом. — Не так уж важно. Кажется, королевский дом Сендарии превзошел меня числом. — Граф поднялся. — Может быть, в следующий раз, — проворчал он, кланяясь и собираясь уйти. — С разрешения вашего величества…
— Вы, должно быть, забыли это, граф Брэдор, — сказала королева Лейла, сжимая пергамент липкими руками.
Когда посол уходил, на лице у него застыло почти мученическое выражение.
Королева Лейла повернулась к детям, которые вопросительно смотрели на нее, и начала выговаривать им громким голосом, пока не убедилась, что граф уже далеко.
Тогда она стала на колени, обняла детей и принялась смеяться.
— Мы все сделали правильно, матушка? — спросила принцесса Гелда.
— Безупречно! — ответила королева Лейла, продолжая смеяться.
Евнух Сэйди потерял бдительность, убаюканный атмосферой вежливой учтивости, витавшей во дворце Стисс Тора на протяжении последнего года. И один из помощников Сэйди, воспользовавшись его неосторожностью, вознамерился его отравить, чего Сэйди, ясное дело, не хотел. Все противоядия имели отвратительный вкус, их последствия же сделали Сэйди слабым, а его голову пустой. Именно поэтому он воспринял появление элегантного посланца короля Тор Эргаса с едва скрытым раздражением.