— Постой, донья Марина.
— Я прошу только об одном, Маакс, — вмешался Лапа Ягуара. — Я хочу, чтобы меня принесли в жертву как воина, а не казнили как обычного преступника.
— И что теперь, он умоляет о спасении своей ничтожной жизни? — спросил Кортес. — Но ты же понимаешь, что, пытаясь убить меня, он и тебе добра не желал, донья Марина.
— Ты ничего не понимаешь, Маакс, — сказал Лапа Ягуара.
— Я понимаю, что никто не хочет умирать.
— Ты не понимаешь серьезности угрозы, Малинцин. Нас уничтожат, как майя, так и ацтеков. Уничтожат всех нас, живущих в лесах, на равнинах и плато, тех, кто обитает на севере и юге. Если мы не будем сопротивляться белым сейчас, они уничтожат всю нашу страну и весь наш народ. Мы не просто потерпим поражение, у нас не просто сменится император и появятся новые подати. Ничто уже не будет так, как раньше. Наш прах развеют, наши храмы разрушат, книги сожгут, а искусство уничтожат. Наш мир станет невидимым, и мы даже не останемся здесь как духи. Тебе кажется, что ты вновь стала принцессой. Ты привязана к человеку, которого считаешь сильным. Ты идешь по узенькой дорожке своей ничтожной жизни и цепляешься за безопасность, как мартышка за фрукты. Ты тоже превратишься в ничто, а ведь это хуже смерти.
— Но ведь это ты умрешь, Лапа Ягуара, и у тебя не будет жизни. Вообще не будет жизни.
— Я уйду к солнцу. И воины станут петь мне хвалебные песни.
— Ты ошибаешься.
— О чем вы говорите? — возмутился Кортес. — Мое терпение подходит к концу.
Агильяр и Исла до сих пор стояли без дела, а стражники по-прежнему держали Лапу Ягуара.
— Он просит, чтобы я за него попрощалась с Кай.
Малинцин думала: если Кортес освободил сборщиков податей в Семпоале и сумел воплотить в жизнь все свои интриги и замыслы, она тоже может как-то организовать спасение Лапы Ягуара, ради себя и Кай.
— Забирайте его, — сказала она на языке науатль.
— Какая ужасная ночь! — Кортес улегся на циновку.
— Я могу чем-нибудь помочь? — спросил Исла.
— Нет, уходи. И ты тоже, Агильяр. Оставьте меня одного.
— Тогда я вернусь в свою комнату, — предложила Малинцин.
— Помни о том, что завтра мы идем смотреть город. И кстати, донья Марина…
— Что?
— Не пытайся придумать какой-нибудь план по спасению этого ужасного Лапы Ягуара.
— Я и не пытаюсь.
— Исла…
— Да, господин?
— Проводи донью Марину в ее комнату. Донья Марина, ты спасла мне жизнь. Я обязан тебе жизнью. Благодарю тебя за это.
— Нет-нет, ты не обязан мне жизнью.
— Сейчас я слишком устал для всех этих игр.
Щеки у Малинцин пылали. Она их всех ненавидела.
— Исла, не выпускай ее из виду.