Ментальный контакт ожидаемо давался с большим трудом. А если совсем откровенно, то никак. Опять у Мезенцева сложилось впечатление, что этот человек, как и прочие до него, не имел сознания, точнее имел, но подключиться к нему было невозможно по причине его (сознания) полного нефункционирования. Разница между этим субъектом и теми, что находились в трансе, была минимальна. Один ходил, повинуясь неведомым инстинктам, другие спали. И все-таки он ходил, все-таки между коматозниками были различия, ведь сумел же он отреагировать на появление Кондратьева. Может быть, стоит на этом сыграть?
Григорий начала потихоньку воздействовать на сигнальную систему чужого организма, причем делал это нарочито грубо и неаккуратно. Поначалу казалось, что это так же не принесет ему никаких положительных результатов, но тут вдруг свидетель, наконец, выдавил из себя что-то членораздельное.
— Го… голубое… тум… туман… — промычал он, глядя куда-то в пустоту.
— Что? — насторожился Кондратьев. — Что ты сказал? Голубой туман? Ты видел голубой туман?
— Гол… голубой… туман… све… свет… тум…туман.
— Свет? Туман светился? Голубым светом? Когда ты его видел? Где?
Незнакомец смотрел немигающим взором, и, казалось, не обращал никакого внимания на ребят.
— Свет… ж… жжет… туман…
— Свет причинял тебе боль?
— Бред какой-то, — вставил свое слово Мезенцев. — Похоже, он основательно тронулся умом.
— Нет, не похоже, — ответил ему Михаил, после чего вновь обратился к свидетелю. — Ты заешь, где находился это свет, где был туман? Ты можешь нам показать то место?
— Свет… бо…боль… н-не н-надо бо…боли… свет… жжет…
— Молодец, психолог, идешь в верном направлении, — усмехнулся Мезенцев.
— Не бойся боли, — продолжил Кондратьев уговоры свидетеля, не обратив внимание на тонкие подколы товарища. — Ты не пойдешь туда, мы сами пойдем и проверим этот свет. И накажем тех, кто причинил тебе боль.
Еле заметная судорога прошла по мышцам незнакомца. Григорию показалось, что тот успел махнуть головой из стороны в сторону, словно изобразив отрицание.
— Ты поможешь нам? — не успокаивался Михаил.
— Свет… о-очень… бо…больно. Т-там… т-там…
— Где? Покажи, в какой стороне ты видел этот свет? Его надо наказать. Мы сможем это сделать, просто покажи, где ты его видел.
Мезенцев покачал головой, не веря в то, что им удастся вытянуть из этого человека какую-то полезную информацию.
— Н-нельзя на… наказать… свет… не…не…
— Неуязвим? — уточнил Кондратьев.
— Н-неуязвим, — согласился с ним свидетель.
— Бред, — в какой уже раз произнес Григорий и вдруг сообразил, что Михаил, если и пытается вытянуть из незнакомца полезные сведения, делает это не столько активно, как мог бы. Зато он пытался элементарным образом разговорить человека, расшевелить его мозг, структурировать сознание, а этим следовало бы воспользоваться.