– Я тебе кое-что принесла.
– Не надо, Вианна. Мы это уже обсуждали, – возразила Рашель. На ней был мешковатый комбинезон из старой занавески для ванной. Летний кардиган – когда-то белый, а сейчас посеревший от постоянной носки и частой стирки – висел на спинке кресла. Отсюда Вианне хорошо были видны две нашитые желтые звезды.
Вианна прошла в кухню, выдвинула ящик стола. Здесь почти ничего не осталось – за два года оккупации немцы «реквизировали» у местных жителей почти все имущество. Сколько раз за это время они врывались ночами в дома, выгребая подчистую все сколько-нибудь ценное? А потом «необходимое для нужд Германии» эшелонами отправлялось на восток. В итоге гардеробы, чуланы и сундуки горожан опустели. У Рашель в ящике только несколько вилок, ложек и единственный хлебный нож.
Вианна достала хлеб и сыр, аккуратно разрезала пополам и свою долю уложила обратно в корзинку. У Рашель слезы стояли в глазах:
– Прошу тебя, не делай так. Тебе нужны эти продукты.
– Тебе тоже.
– Да надо просто отодрать эту чертову звезду. Тогда хоть смогу потолкаться в очереди, пока что-то там еще есть.
Новые ограничения для евреев появлялись едва не еженедельно: отныне им запрещено пользоваться велосипедами и появляться в общественных местах; в магазин позволено приходить от трех до четырех часов дня, но к тому времени продукты всегда заканчивались.
Вианна не успела ответить, как раздался треск мотоцикла. Она узнала звук и подошла к открытой двери.
– Что ему здесь надо? – встала за плечом Рашель.
– Посмотрим.
– Я с тобой.
Мимо розария, в котором весело щебетали птицы, Вианна прошла к воротам, вышла на дорогу. Рашель не отставала ни на шаг.
– Дамы. – Бек снял фуражку, щелкнул каблуками. – Прощу прощения, что побеспокоил, но мне срочно необходимо сообщить вам кое-что, мадам Мориак. – Подчеркнутое вам прозвучало так, словно у них есть общие секреты.
– В самом деле? И что же это такое, герр капитан?
Оглянувшись по сторонам, он чуть наклонился к Вианне:
– Мадам де Шамплен не следует быть дома завтра утром.
– Простите? – Вианна решила, что неправильно поняла его.
– Мадам де Шамплен завтра утром не следует быть дома, – повторил он.
– Мы с мужем – владельцы этого дома, – возмутилась Рашель. – Почему я должна уходить?
– Право собственности не имеет никакого значения. По крайней мере, завтра.
– Но мои дети…
Бек наконец обратился прямо к Рашель:
– Ваши дети нас не интересуют. Они родились во Франции. В списке их нет.
Опять эти списки. Она уже боится этого слова.
– Что это означает? – тихо спросила Вианна.
– Это означает, что если завтра утром она еще будет здесь, то послезавтра ее уже не будет.