Знал про Изабель?
– Ваша дочь поблагодарила меня за шоколад. Очаровательное юное создание.
Вианна знала, что нельзя показывать страха. Она промолчала, стараясь держать себя в руках.
– А вот ваш сын, – он сделал едва заметное ударение на последнем слове, – он на вас совершенно не похож.
– Мой м-муж, Ан…
Удар оказался неожиданным. И стремительным, она не успела заметить его движения. Он схватил ее, вывернул руку. Вианна вскрикнула от боли, когда он притиснул ее к стене.
– Опять собралась врать?
Он заломил ей обе руки, прижав их к стене у нее над головой.
– Пожалуйста, – взмолилась она. – Не надо…
И тут же поняла, что совершила ошибку.
– Я проверил документы. У вас с Антуаном один ребенок. Девочка, Софи. Откуда мальчишка?
Вианна была слишком напугана, чтобы соображать. Она только помнила, что нельзя ни в коем случае говорить правду, или Даниэля депортируют. И что они тогда сделают с самой Вианной?.. И с Софи…
– Кузина Антуана умерла родами. Мы усыновили Даниэля как раз перед началом войны. Вы же знаете, как тяжело стало с документами, но у меня есть свидетельство о рождении и сертификат о крещении. Теперь он наш сын.
– Племянник, значит. Родня, да не родня. А откуда нам знать, что его отец не коммунист? Или не еврей?
Вианна судорожно сглотнула. Значит, он не догадывается…
– Мы католики, вы же знаете.
– На что вы готовы, чтобы он остался с вами?
– На все что угодно, – ответила она не задумываясь.
Он расстегнул ее блузку – медленно, пуговицу за пуговицей. Рука проскользнула внутрь, сжала грудь, вывернув сосок с такой силой, что она чуть не закричала.
– Все что угодно? – переспросил он.
Она сглотнула.
– В спальне, пожалуйста. Дети…
Он отступил.
– После вас, мадам!
– Вы позволите мне оставить Даниэля?
– Вы что, торгуетесь со мной?
– Да.
Он схватил ее за волосы и потащил в спальню. Пинком закрыл дверь и прижал Вианну к стене, выбивая воздух из легких. Задрал юбку, разорвал трусы.
Она отвернулась и закрыла глаза, но все равно слышала, как он расстегивает ремень.
– Смотри на меня, – потребовал он.
Она не пошевелилась, даже не вздохнула. И не открыла глаза.
Он снова ее ударил. Она все равно не шевелилась, крепко стиснув веки.
– Если будешь на меня смотреть, Даниэль останется. Она повернула голову и заставила себя открыть глаза. – Вот так-то лучше.
Она сжала зубы. Он спустил штаны и рывком расставил ее ноги, насилуя разом и тело и душу. Она так и не издала ни звука.
И не отвернулась.