Изабель моргнула, пытаясь сосредоточиться. От головной боли темнело в глазах.
– Куда?
– В Карриво. Там твоя сестра. Она тебя ждет.
– Правда?
– Поезд через сорок минут. А мой – через час.
– Как мы сумели выбраться? – пробормотала Изабель.
– Нам повезло, – ответила Мишлин, и Изабель кивнула.
Мишлин помогла ей встать. Все так же, привалившись друг к дружке, они побрели к дверям, за которыми выстроилась целая вереница легковых автомобилей и грузовиков Красного Креста – машины развозили выживших узников концлагерей. Мишлин и Изабель стояли, тесно прижавшись друг к другу. Поза, к которой они привыкли – в строю на перекличках, в телячьих вагонах, в очереди за похлебкой.
К ним подошла жизнерадостная девушка в форме Красного Креста. Пошелестела списками и спросила:
– Россиньоль?
Изабель коснулась морщинистой щеки Мишлин.
– Я любила тебя, Мишлин Бабино, – прошептала она и поцеловала сухие старушечьи губы.
– Не говори в прошедшем времени.
– Но я и есть в прошедшем времени. Девушка, которой я была…
– Она никуда не делась, Изабель. Она была больна, с ней дурно обращались, но она не исчезла. У этой девушки было сердце льва.
– Вот теперь и ты говоришь в прошедшем времени.
Изабель не помнила ту девушку, что очертя голову бросилась в Сопротивление. Девушку, которая безрассудно привела английского пилота в дом своего отца, а потом по глупости еще одного приволокла в сарай сестры. Девушку, которая ходила пешком через Пиренеи, которая умудрилась влюбиться в толпе беженцев, спасающихся из оккупированного Парижа.
– А мы таки сделали это, – ухмыльнулась Мишлин.
В последние несколько недель Изабель часто слышала эти слова. Мы сделали это. После появления в лагере американцев они были на устах каждого узника. Изабель помнила, какое испытала облегчение – после всех побоев, холода, унижений, болезней, отчаянных маршей через сугробы. Она выжила.
Но что дальше? Она никогда не сможет стать прежней.
Помахав в последний раз Мишлин, она забралась в машину Красного Креста.
В поезде она старалась не замечать взглядов, старалась сидеть прямо, но тщетно. И наконец обмякла, привалилась к стенке, прижалась головой к стеклу.
Закрыла глаза и тотчас провалилась в сон, в лихорадочные видения – где громыхали товарные вагоны, набитые людьми, кричали дети, матери отчаянно пытались их утешить… Потом дверь вагона откатывалась в сторону, снаружи ждали солдаты с собаками…
Изабель вздрогнула, проснувшись. Не сразу сообразила, что она в безопасности. Потрогала лоб – температура опять поднялась.
Через два часа поезд прибыл в Карриво.