— Позвольте!
Она настороженно смотрела на меня.
— Здесь нет носильщиков, это не заграница. Рад буду помочь.
— Пожалуйста! — пожала она плечами.
Вблизи она оказалась еще лучше. Точеная фигура, большущие, серо-голубые глаза. Не писаная красавица, но… Писаной красавицей восхищаются, но скоро забывают. Но стоит сделать ее лицо чуть-чуть неправильным и добавить какую-нибудь родинку на верхнюю губу… Родинки у незнакомки не было, но это ничего не меняло. Пока она заполняла анкету у стойки администратора, я тихо млел рядом. Не удержался, потихоньку заглянул через ее плечо (это было не трудно, я оказался выше на голову). Маргарита Голуб, родилась двумя годами позже меня, цель приезда — командировка… Из столицы, живет неподалеку от моего дома, точнее — в полукилометре. А впервые встретились здесь. На безымянном пальце правой руки кольца не было. Не замужем. Женатые мужчины часто не носят обручальных колец, но женщины, особенно молодые, — практически всегда. Приятно похвастаться удачной охотой…
Имя ее казалось знакомым. Я напряг память, пытаясь разом заглянуть во все ее закоулки — напрасно. Тем временем Маргарита получила ключи, и я потащил чемодан на четвертый этаж.
— Спасибо! — сказала она, когда я занес чемодан в номер. Как вежливый человек, я должен был теперь ответить: «Пожалуйста!» и тихо удалиться. Искать потом другого удобного случая.
— Спасибо в стакан не нальешь!
Она удивленно пожала плечами и полезла в сумочку.
— Ну что вы, Маргарита Михайловна!
— Мы знакомы?
Удивление еще не покинуло ее лица.
— Подсмотрел, когда вы заполняли анкету, — честно признался я. Честность сейчас была к месту. — Меня зовут Аким. Аким Сергеевич Ноздрин-Галицкий, историк. Живу в столице, неподалеку от вас, в собственной квартире без родителей, — вываливал я — только полнота сообщенных о себе сведений могла сейчас помочь. — Не женат и не был. По месту работы характеризуюсь положительно. По месту жительства — тоже. Здесь в командировке.
— И, конечно же, скучаете без женского общества.
— Что вы! Я человек серьезный, — покривил душой я, чувствуя, что сейчас все закончится — искренность не помогала.
— Врете, — безжалостно сказала она, — и это написано на вашем лице.
— А то, что вы произвели на меня неизгладимое впечатление?
— Это тоже, — чуть помедлив, сказала она, и голос ее потеплел. — Присаживайтесь, Аким Сергеевич!
Я не стал дожидаться повторного приглашения.
— Фамилия ваша мне знакома, — задумчиво произнесла Маргарита, устраиваясь в кресле и доставая из сумочки сигареты. — Такая запоминается. Вы, случайно, в газетах не публикуетесь?