Последняя реликвия (Борнхёэ) - страница 63
Гавриил, помня о гневе дяди, некоторое время даже не заикался об отце, но тайно продолжал свои розыски. За несколько недель до этого он в Ливонии взял в плен небольшой отряд шведов и услышал от одного из пленных, что в шведской столице якобы совсем недавно жил, терпя крайнюю нужду, какой-то русский, по описаниям похожий на Гаврилу Загорского. Гавриил не смог больше терпеть. Он рассказал обо всем дяде и стал просить позволения отправиться на поиски отца. Дядя в сердцах приказал казнить пленного, а Гавриила велел на время взять под стражу. И надели на Гавриила железа?..
Такие меры не только не сломили упорство Гавриила, но, напротив, еще более укрепили в нем волю к противодействию. Он сумел бежать из-под стражи и на свой страх, на свой риск отправился разыскивать отца.
Гавриил намеревался сначала добраться до Таллина, а оттуда поехать в Швецию. В пути у него было много разных приключений, о которых уж нет смысла здесь говорить. Последняя неудача — впрочем, может, это было к счастью? — случилась с ним вблизи мызы Куйметса. Некий чересчур бдительный юнкер увидел в нем русского шпиона…
Этим и заканчивается жизнеописание Гавриила Загорского. Что произошло дальше, юнкер Георг знает и сам, ибо Гавриил, о котором шла речь, — не кто иной, как ваш покорный слуга.
VII. Договор
Когда Гавриил умолк, Агнес глубоко вздохнула и сказала мягко:
— Вы хороший рассказчик и еще более хороший сын. Счастлив будет человек, которого…
«Которого вы полюбите», — хотела сказать Агнес, но, покраснев, не договорила.
— Которого — что?.. — хотел услышать Гавриил.
Но Агнес свела речь на другое:
— Мне сразу было видно, господин Габриэль, что вы благородный человек. Знатного происхождения крестьянской дерюжкой не скрыть…
— Вы опять о том же, юнкер, — не без досады вздохнул Гавриил.
— Боюсь, что вы теперь не пожелаете быть моим слугой, князь Загорский, — высказала сомнение Агнес, робко улыбаясь. — Вы вправе смотреть на меня сверху вниз, я ведь дочь простого рыцаря, а вы человек из княжеского рода.
— Если вы полагаете, что я сколько-нибудь горжусь прежним положением моего отца, то вы ошибаетесь, юнкер Георг, — довольно сухо возразил Гавриил. — По законам этой страны я не кто иной, как крепостной монастыря Бригитты, уклоняющийся от своих обязанностей. Беглым меня можно назвать.