Ди вновь ударила себя в грудь и возмущенно выкрикнула. Перевод не потребовался.
— Верни ей все! — сказала мать Лоле. — И пусть идет куда хочет.
Декурион протянула сарме нож и перевела повеление. Ди задумалась и затрещала.
— Она говорит, что ты добрая, — перевела Лола. — Она не ждала такого от рома. Думала, что мы убьем ее. Говорит: Великая Мать отблагодарит тебя за милость. Она предлагает половину стада за копье и нож. На берегу реки растут кусты. Она нарежет веток, сделает загон для овец и шалаш для себя. Копьем будет отбиваться от волков. Пятнадцать овец ей хватит, чтоб пережить зиму. Дотянет до первых трав, а к тому времени орда вернется.
— Хорошо! — кивнула мать. — Дайте ей пилум и пугио[9] — из тех, что похуже. Отсыпьте полмодия[10] муки — она испечет лепешки.
— Трибун!.. — возмутилась квестор.
— Знаю, что хочешь сказать, Нонна! — вздохнула мать. — Полтора десятка тощих овец того не стоят.
Но Ди, не подозревая того, дала нам ценные сведения. К тому же она старая и ее бросили. Мы с тобой тоже не молоды…
Нонна кивнула и удалилась исполнять приказ.
— Декурион! — обратилась мать к Лоле. — Раздели с нами ужин!
«Кошка» радостно кивнула. Приглашение к столу трибуна — честь. Лола заслужила ее: провела разведку, добыла ценные сведения. Я ем с матерью, потому что сегодня дежурит моя центурия. Иначе не позвали бы.
Мы двинулись к палатке претория[11]. Дорогой я поглядывала по сторонам. Заметит мать упущение, выволочки не избежать. Хвала богине, все было в порядке. На валах у частоколов застыла стража, палатки стояли ровно, а свободные от службы преторианки не шатались без дела. Мы вошли в преторий и сели за стол — единственный в лагере. Остальные легионеры, даже центурионы, едят на земле. Когда встал выбор, что взять в поход: побольше припасов или удобную мебель, мать выбрала припасы. На ее месте я поступила бы так же.
Посыльная принесла хлеб и миски с кашей. Наполнив кубки вином, она разбавила его горячей водой. Мы взялись за ложки. Каша оказалась вполне съедобной, хотя до той, какую готовит Игрр, ей было как пешком до Балгаса. Роптать, однако, не приходилось — повара остались в Роме. В походе легионеры варят сами.
— Что скажешь, декурион? — спросила мать, когда миски унесли. — Сведения хорошие. Орда ушла, мы можем не опасаться нападения. Сармам не до нас.
— Зато из Балгаса трудно выбраться! — возразила Лола. — А там Игрр и Виталия.
— Это меня тревожит, — кивнула мать. — Степью не пройдешь!
— Игрр собирался на лодке! — встряла я.
— А Виталия — берегом! — напомнила Лола.
— Надеюсь, Игрр передумал и изменил план, — сказала мать. — Он сообразит. Плохо другое: в Балгасе резня. Сармы станут делить власть, Игрр с Виталией могут пострадать.