– Мне бы такое, – задумчиво сказала Маруська. – Женщина с таким зеркалом – непобедима.
– Нашла время, – буркнул Коля.
– Глупенький ты. Этого вы, мужики, никогда не поймете.
Вася нашел свечу. Слабый, неверный свет выхватил из темноты часть вестибюля и лестничный марш с ковром, который прижимали к ступеням блестящие бронзовые штыри.
На втором этаже – длинный, уходящий во тьму коридор с десятками дверей по обе стороны.
– «Третье делопроизводство», – прочитал Никита табличку на одной из дверей.
– Зайдем, – решил Бушмакин.
Пламя свечи высветило несколько обшарпанных канцелярских столов и уходящий под потолок шкаф с картотекой.
– Вот это да! – Вася от удивления даже прищелкнул языком.
– Что там? – спросил Бушмакин. – Ну-ка, посмотри.
Вася выдвинул самый нижний ящик:
– Карточки какие-то… «Фа-рма-зоны…» – прочитал он по складам.
– Ну и кто, кто эти… они кто? – нетерпеливо допытывался Бушмакин. – Чем занимаются, где живут?
Вася наугад вытащил одну карточку.
– Волин Дмитрий Иванович, уроженец села Летихино… Орловской губернии… Проживает: Пустая улица, дом пять.
– Это на Малой Охте, – вставил Никита.
– Ну и что он, этот Волин? – не унимался Бушмакин. – Чего ты, как пыльным мешком прибитый?
– Фармазон он, – убито сказал Вася.
– Вероятно, следует читать «франк-масон», – объяснил Никита. – Член тайного общества декабристов…
– Каких еще декабристов… – застонал Бушмакин. – Ну при чем здесь они? – Он начал выдвигать один ящик за другим. – «Медвежатники», «форточники», «скокари», «гопстопники»… Черт знает что! Я таких поганых слов в жизни не слыхал!
– Я думаю… Это здесь ворье всякое понапихано, – вдруг сказал Коля. – Записаны разбойники всякие…
Бушмакин с уважением посмотрел на Колю:
– А что? Прав он, ребята! Как считаете?
– Я так думаю, – продолжал Коля, – что ежели здесь как следует порыться, можно и Сеню Милого отыскать, верно я говорю?
– Верно, – кивнул Бушмакин. – Только вот я смотрю – глаза у тебя сразу недобрым огнем загорелись, а ведь ты теперь не просто Коля. Ты сотрудник уголовного розыска. А что это значит? Это значит, что задержать Сеню, найти его – это твоя обязанность. А вот, скажем, морду ему набить, – это стой! Нельзя!
– А жаль! – улыбнулся Вася и, перехватив рассерженный взгляд Бушмакина, добавил: – Все понял…
– Ночуем здесь, – решил Бушмакин. – Утром будем разбираться.
Улеглись кто куда. Бушмакин на стол, остальные – на стулья. Остаток ночи прошел спокойно, а когда совсем рассвело, заскрипела дверь, и в комнату просунулся заспанный мужчина лет пятидесяти, в потертом чиновничьем мундире.