Очнулся связанный… во рту земля и трава, голова болит. Последнее, что он помнил — Манон… развязывал ей руки… Илиан открыл глаза и сразу зажмурился. Вот ни чуточки не понравился ему кровожадный оскал камеристки Манон, знал он её. Скандалистка и драчунья, слуги часто на неё жаловались, посплетничать о герцогине при ней было абсолютно невозможно. Сразу фингал под глаз.
— Леон! — заорала она, оглушая графа, он поморщился от возросшей боли. — Передай госпоже, граф очнулся!
— Зачем же так орать, — простонал Илиан, отплёвываясь.
— Ой! Вас тошнит! — она прикрыла рот ладошкой, глаза стали круглые, но она тут же опомнилась, перевернула его на бок, пояснив: — Чтоб не захлебнулись.
Граф закашлялся от такой заботы, и его действительно стошнило, согласитесь, земля и трава малосъедобны.
— Ничего я вас звезданула… сотрясение… точно, — поставила диагноз Милена.
Сотрясение… пронеслось в мозгу Илиана… сотрясение… ОТЛИЧНО!!!
Он страдальчески застонал и закатил глаза.
— ОЙ! Мамочки… — испуганно пискнула Милена, толкнула его обратно на спину, отчего граф приложился затылком об пол и застонал уже по-настоящему. — Ой, мамочки! — она всплеснула руками и выбежала из комнаты.
Илиан лежал спелёнутый, словно младенец, во рту пакость, нос чешется, пятка правая тоже, голова опять же болит… но настроение-е-е… обалденное, еле сдерживался, чтоб не захохотать.
Он себе весь мозг сломал, придумывая возможные способы остаться в этом доме, вплоть до шантажа, а тут такой случай подвернулся.
Больной, несчастный, раненый на голову… эм-м… ушибленный по голове… эм-м-м-м… в общем, просто раненый мужчина. Вызывает в настоящей женщине сострадание и сочувствие.
Не мачо и амбал с мускулами, а вот такой: простой, интеллигентный (слово это Манон сказала как-то про одного профессора), красивый, обаятельный, не во всех отношениях положительный мужчина.
Непременно вызовет у Манон чувство сострадания. Подбирает же она брошенных детишек… ну, пусть ещё одного подберёт… не ребёнка, но страшно нуждающегося в женской заботе и ласке графа. Между прочим, графья бесхозные на дороге не валяются. Их подбирать нужно вовремя… с пола в том числе.
Придёт, наконец, хоть кто-нибудь… нос адски чешется.
В коридоре раздались шаги и голоса. Илиан закрыл глаза и прикинулся обморочным созданием.
— Вот! Видите! — услышал он голос Милены.
— Он умрёт? Да? — в голосе слышались слёзы. — Меня казнят за убийство графа…
— А не надо было со всей дури лупить графа по голове сковородой, — сказала Манон, останавливаясь над Илианом. — А потом ещё желать добить в бессознательном состоянии, чтоб не мучился.