― Чемодан при нем был? ― задал первый вопрос Александр.
― Явился-то без чемодана. А потом, когда они вышли, я в окно глянула. Вижу: с чемоданом идет. Значит, в тамбуре его оставлял.
― Кащей ― это Серафим Прохоров?
― Он самый, Санечка.
― Совсем, что ли, спился?
― Пьет, сильно пьет.
― А живет все там же, на Красноармейской?
― Там же, там же. Напротив ильюшинской шарашки.
Хоть и тихо говорила Дуся, но при словах "ильюшинская шарашка" инженеры быстро подняли головы от кружек и опасливо осмотрелись.
― Наказала ты себя на двести рублей, ― сказал Александр, взял со стойки кольцо и осторожно спрятал его во внутренний карман. ― Тронулись, Рома.
...На углу Красноармейской возвышалось монументальное здание клуба летчиков ― бывший ресторан сомнительной репутации "Эльдорадо". Напротив соперничало с ним шиком конструктивистское чудо ― жилой дом работников авиации, в первом этаже которого находился гастроном. Заглянули туда. В винном отделе Смирнов спросил:
― Кащей сегодня водку брал?
― А когда он ее не берет? ― вопросом на вопрос ответила ленивая продавщица.
― Сколько бутылок взял?
― А кто ты такой, чтобы тебе отвечать? ― не могла перейти на ответы женщина.
Вопросами отделывалась. Александр развернул удостоверение, показал. Продавщица с удовлетворением усмехнулась:
― Достукался, значит. Три поллитры он взял. И не сучка, а "Московской".
― Гуляет, выходит. Ну, будь здорова, тетка! ― пожелал ей Александр и двинулся к выходу. Примолкнувший Казарян уважительно двинулся за ним.
Во дворе кащеевского дома женщина рубила дрова.
― Серафим дома? ― спросил Смирнов.
Женщина разогнулась, воткнула топор в колоду, заправила под платок высыпавшиеся из-под него волосы и ответила недобро:
― Где ж ему быть? Если не в пивной, то дома.
― Как к нему пройти?
― По лестнице на второй этаж. Вторая комната направо.
Казарян переложил пистолет в карман.
― Что ж, правильно, ― кивнул Смирнов, но свой оставил под мышкой. Начнем, помолясь.
Казарян резким ударом ноги открыл дверь и влетел в комнату. Следом за ним в помещение вошел Смирнов и прикрыл за собой дверь.
За столом сидели двое, распивали. Но сейчас отвлеклись от хорошего занятия: смотрели на вошедших.
― Оружие на пол! ― приказал Смирнов.
Кащей молчал, улыбался длинной застывшей улыбкой.
Второй ответил спокойно:
― Оружия никогда не ношу. Мне отягчающих не надо.
― Пощупай его, Казарян.
― Встать! ― велел Казарян, и неизвестный гражданин послушно поднялся. Под мышками, под ремнем спереди и сзади, по карманам, в промежности, по голенищам скоро и умело проверил Роман и доложил, что не врет неизвестный. Пусто.