Сначала мой нос почувствовал терпкий запах муската, разбавленный ароматами ландыша и лаванды, а затем я услышала шелест дорогой ткани. Не сговариваясь, мы с Джаханом обернулись на этот шорох.
На террасе, горделиво задрав подбородок, стояла валиде. Ее строгое лицо сковала ярость. Карие глаза искрились гневными молниями, уголки рта слегка подрагивали, а на тонкой шее, украшенной массивным золотым колье, пульсировала голубая венка.
Очевидно было, что она пришла сюда из-за письма падишаха, полученного накануне вечером.
— Джахан, сын мой, — заговорила она, стараясь сохранять спокойствие, — что это значит?
Ее рука вынырнула из складок сиреневой атласной юбки и протянула повелителю бумажный свиток.
— Валиде, я не думаю, что к моему письму нужны какие-то дополнительные разъяснения, — ответил он, скептично приподняв брови.
— Пусть она уйдет, — бросила она с отвращением, даже не удостоив меня взглядом, — почему в такой час она все еще здесь, и к тому же так бесстыдно одета? Что скрывает эта накидка? И это женщина падишаха, мать будущего наследника!
Я машинально поправила края накидки, из-под которой выглядывал мой эротичный наряд.
— Рамаль никуда не пойдет, пока я ей не разрешу, — жестко парировал мужчина, загораживая меня своим телом, словно опасаясь, что разъяренная мать набросится на меня с кулаками, — а вот почему вы позволяете себе входить в мои покои без предупреждения? Это недопустимо! Даже для валиде! Я прикажу наказать охранников, которые впустили вас внутрь без моего на то разрешения.
Эти слова больно ранили его мать. Она поникла, опустила плечи, а на ее лице отразилась печаль. Мне стало жаль эту женщину, которая вынуждена оправдываться перед собственным сыном. Я посмотрела вниз, на свой живот, и прошептала будущему малышу: «Даже не думай так со мной разговаривать!»
— Ты хочешь, чтобы она видела мое унижение? — с болью в голосе спросила валиде. — Что ж, пусть будет так, — ее плечи резко дернулись, как от порыва холодного ветра, — за что ты наказываешь меня? Чем я заслужила этот арест?
— Вы позволяете себе вмешиваться в мою личную жизнь. Более того, — Джахан поднял вверх указательный палец, — вы решаете, кто будет спать в моей постели! Это неслыханная дерзость! Вы пытаетесь управлять мной, манипулировать! Я не позволю вам этого делать. Ваша забота — порядок в гареме! Ни больше, ни меньше. Не забывайтесь!
— Я лишь хотела порадовать тебя! В моих мыслях не было пытаться управлять тобой или как-то влиять на твою личную жизнь! Я ни на шаг не заступила за черту моих полномочий, выбрав для тебя одну из самых прекрасных наложниц в гареме! Напротив, это ты позволяешь себе нарушать вековые традиции, пренебрегая остальными девушками и оказывая знаки внимания одной-единственной рабыне!