Взгляд его слезящихся глаз медленно скользит по решетке, то поднимаясь, то опускаясь вдоль ее металлических прутьев. Он видит странный ореол света, внутри которого появляются знакомые лица. Все они ободряюще улыбаются: Гаэль, Жереми, мать и отец… Остатки воспоминаний о давнишней жизни, которые скоро исчезнут навсегда.
Бенуа протягивает руку к этим лицам, но она тут же бессильно падает на пол.
Они здесь, они все здесь. Они еще не забыли о нем, они еще не похоронили его.
Они его ждут, они надеются, что он вернется, и Бенуа чувствует эту их надежду где-то в глубине своего сердца.
По его посиневшим щекам стекают обжигающие кожу слезы. Он чувствует их соленый вкус на губах.
И вдруг у него появляется ощущение спокойствия и грусти.
Бенуа улыбается — улыбается назло навалившимся на него напастям — и бормочет:
— Когда я умру, я смогу вернуться к себе домой…
Да, он вернется к себе домой. Покинет это подземелье, по которому бегают крысы.
Крысы, одна из которых прошлой ночью изгрызла лицо Лидии.
14 часов 30 минут
Они едут втроем в обычном — без полицейской символики — автомобиле и молчат. Все трое чувствуют себя подавленными.
Родители Лидии наконец-таки соизволили позвонить Фабру — где-то около полудня. Они, как оказалось, находились в отпуске. Ездили в Марокко в составе группы таких же, как и они, пенсионеров.
Они заверили, что Лидия живет уединенно в их бывшем доме, изолированном от всего остального мира. Несмотря на то что они больше не общаются со своей чудаковатой доченькой, им совершенно точно известно, что она живет именно там…
Поэтому Фабр решает съездить туда еще раз. Вдруг им повезет и рыжеволосая женщина окажется в это время — в два часа дня — у себя дома… Машину ведет, слегка нервничая, Торез, Фабр сидит рядом с ним, а Джамиля дымит сигаретой на заднем сиденье.
Наконец они подъезжают к мрачным воротам и, остановившись, выходят из автомобиля.
— Не очень-то гостеприимное на вид местечко! — цедит сквозь зубы Джамиля.
— Да, оно сейчас выглядит еще менее гостеприимным, чем вчера вечером! — соглашается Эрик, открывая ворота.
Они втроем поднимаются по ступенькам крыльца и стучат в дверь. Опять нет ответа. Фабр сердито вздыхает.
— Вот черт! Ну где она шляется?!
— Если эта особа имеет какое-то отношение к исчезновению Бенуа, то она, возможно, пустилась в бега, — предполагает Джамиля, уже начиная стучать зубами от холода.
— Вполне возможно, — с готовностью соглашается Эрик. — И что мы теперь будем делать? Поедем назад?
Они отправляются обратно к автомобилю, чувствуя себя еще более подавленными. Но вдруг Фабр резко останавливается: он замечает небольшую белую машину, припаркованную возле старого металлического ангара, покрытого полузасохшим плющом. Вчера вечером он, должно быть, не увидел ее из-за темноты.