Олег лежал на кровати слева, прямо на простынях, в одежде, отвернувшись к стене. На звук открывающейся двери он не отреагировал.
— Привет, — сказал Афанасий, останавливаясь посреди комнаты. — Загораешь?
Несколько секунд Щедрин лежал в той же позе, потом чуть повернул голову, но остался лежать.
— Чего пришёл?
— Задать один вопрос, — сдержанно сказал Афанасий.
— Только один?
— Одного достаточно.
Олег долго молчал, по-прежнему пряча лицо.
— Спрашивай.
— Что тебе пообещали?
Молчание, тяжёлое и холодное, как талая вода.
— Ничего…
— Врёшь, ты бы не пошёл на это, не имей надежды на решение проблемы. Я знаю, что ты любишь Дуню и ради неё готов на всё. Так что тебе предложили?
Молчание.
— Я всё рассказал следователю.
— Мне скажи.
— Ты не поймёшь.
— Я-то как раз и пойму… да и Дуня тоже.
— Счастливый несчастного не разумеет.
Афанасий покачал головой:
— Не все несчастные становятся предателями. Да и не знаешь ты, что такое счастье.
— А ты знаешь…
— Как сказал один умный товарищ: счастье — это когда в доме нет больных, в тюрьме нет родных, среди партнёров нет гнилых, а среди друзей — врагов. Не согласен?
Олег не ответил. Да и не мог он внятно объяснить свой поступок, несмотря на желание увести жену друга. Надо было сойти с ума, чтобы пойти на предательство.
Возле КПЗ Афанасия встретил Дохлый.
— Ну, как он там?
Афанасий пожал плечами, находясь в тягостном раздумье.
— Лежит.
— Рыбья требуха! Его врачи не обследовали? Психических отклонений не нашли?
— Нет.
— Тогда он просто дурак. Ты сейчас куда?
— Домой, Семёнов дал сутки отдыху.
— Не знаю, куда податься, — пожаловался Марин, догоняя широко шагавшего Пахомова. — Родители далеко, девчонки нету, в ресторан одному идти всё равно что самому с собой любовью заниматься.
— Сходи, может, познакомишься с кем.
— В ресторане? Ты ещё предложи через Интернет познакомиться. Что там уроды и уродки торчат, что там. В Судиславль теперь не скоро поедешь?
— Не знаю, а что?
— Дуня со своими подружками познакомила бы.
Остановились у КПП. Афанасий, поймав мысль, обдумывал её. Конечно, душа его рвалась к жене, не говоря уже об организме, но и товарища оставлять одного в таком паршивом настроении не хотелось.
— Поехали ко мне.
Марин с недоверием посмотрел на него:
— Зачем?
— Да ни за чем, побудешь с нами, втроём веселей, сходим куда-нибудь, а то и наших парней позовём. Ты против?
— Д-да… нет… я думал… ты же, наверное, хочешь побыть с женой…
— Не помешаешь. Всё, решено, едем к нам. Иди, соберись, предупреди дежурного. Я забегу к полковнику, спрошу кое о чём и через полчаса жду тебя в машине.