– Может, просто не могла найти, – предположил он. – Долго это было?
– Двадцать девять дней.
– А раньше такое случалось?
Кейт с горечью рассмеялась.
– Нет. Ты что, думаешь, я оставила бы такое при себе? Я до сих пор ни разу не сталкивалась ни с какими отказами базовых программ. И автоматические логи это подтверждают. Первый раз.
Пир почесал шею под крахмальным воротничком. Перерыв в работе вызвал дезориентацию; он не мог вспомнить, что делал, когда его внимание привлекло мигание лампы. Память требовала наладки. Он сказал:
– Тревожная ситуация, однако не вижу, что мы можем сделать. Разве что прогнать какую-нибудь диагностику, чтобы выявить проблему.
– Я гоняла диагностику, пока всё происходило.
– И?..
– С коммуникационной программой всё в полном порядке. Но ни одну часть системы, задействованную для воспроизведения тебя, диагностика не видела.
– Такого не может быть.
– Ты себя останавливал?
– Конечно, нет. И это ничего не объяснило бы: даже если бы я так сделал, отвечающие за меня системы всё равно сохранили бы активность.
– Так чем ты был занят?
Пир оглядел комнату и место, где только что находился. На одном из рабочих столов стоял ящик для образцов, рядом лежал толстый линованный блокнот. Пир подошёл к столу, Кейт последовала за ним.
– Рисовал жуков, судя по всему, – предположил Пир.
Страниц сто в блокноте были использованы и пролистнуты: на открытом листе виднелся неоконченный набросок одного из экземпляров. Пир был уверен, что никогда не видел этого наброска.
Кейт взяла блокнот и заглянула в ящик, потом перелистала заполненные страницы.
– А псевдоним зачем? – спросила она. – Одежда для тебя недостаточно театральна?
– Какой псевдоним?
Кейт сунула блокнот Пиру под нос и показала подпись: «Сэр Уильям Бакстер, ЧКО[15]».
Пир оперся о стол и попытался заполнить разрыв. Он играл с памятью в какие-то игры, это было ясно, но не мог же он не организовать всё так, чтобы в конце случившееся стало ему понятно? Когда Кейт вошла с ним в контакт, нарушив чары, «внешнее я» должно было выдать полное объяснение. Пир мысленно призвал записи: последним зарегистрированным событием была недавняя самопроизвольная смена увлечений. От того, чем он занимался с тех пор, не осталось и следа.
– Это имя мне ничего не говорит, – тупо произнёс он.
Что ещё более странно, мысль о том, что он провёл двадцать девять дней, зарисовывая жуков, оставила Пира полностью равнодушным. Вся страсть, которую он испытывал к таксономии насекомых, полностью изгладилась из памяти, словно весь пакет принадлежал кому-то другому, и этот кто-то теперь забрал его и исчез.