Но солнце было слишком жарким и ярким. Время от времени ее разум словно мутнел, и она вновь и вновь пыталась заставить себя вспомнить, где находится.
– Кирби, – позвал ее Адам в третий раз, наблюдя, как она моргнула и посмотрела на него. – Можешь подождать до конца сеанса, а потом дремать?
– Прости. – Она с трудом вернулась в реальность и улыбнулась. – Я думала о чем-то другом.
– Лучше вообще не думай, если это нагоняет на тебя сон, – пробормотал он и рассек алой чертой холст. Правильно, вот так правильно. Ничего из сделанного им не было таким правильным, как эта картина. Потребность завершить ее превратилась в одержимость. – Наклони голову как надо. Ты нарушила позу.
– Погоняло. – Однако повиновалась и попыталась сосредоточиться.
– Над тобой только с кнутом и стоять. – Он принялся тщательнее прорисовывать складки платья. Хотел, чтобы они выглядели мягкими, струящимися, но в то же время четкими. – Тебе лучше привыкнуть к позированию. У меня уже есть несколько задумок, которыми я займусь после того, как мы поженимся.
У Кирби закружилась голова от чувства, ее словно подхватила волна на физическом и эмоциональном уровне, отделить их друг от друга невозможно. Не подумав, она бросила руки.
– Черт подери, Кирби. – Он снова начал ругаться, но затем заметил, какими большими и темными сделались ее глаза. – Что происходит?
– Я не думала… не знала, что ты… – Приложив ладонь к закружившейся внезапно голове, она направилась к выходу. Браслеты с мелодичным звоном скатились к локтю. – Дай мне минутку, – бросила она. Ей будто перекрыли кислород. Словно кто-то отделил голову от плеч.
Адам наблюдал за ней. «Она не очень твердо держится на ногах. И на щеках появился неестественно яркий румянец». Поднявшись, он взял руку Кирби и сжал ее.
– Ты больна?
– Нет. – Она никогда не болела. Просто немного устала и, возможно, впервые за всю жизнь – сильно потрясена. Она глубоко вздохнула, твердя себе, что через минуту все будет в порядке. – Я не знала, что ты хочешь жениться на мне, Адам.
Вот в чем дело? Адам провел тыльной стороной ладони по ее щеке. Разве она не должна знать? «Не слишком ли все быстро?» – вспомнил он.
– Я люблю тебя. – Для него все было просто. Любовь вела к браку. Однако он забыл, что Кирби необычная женщина. Все в ней непросто. – Ты обвиняла меня в консерватизме, – напомнил он и провел по ее длинным волосам. – Брак – это очень консервативный институт. – «И, возможно, она к нему не готова», – подумалось ей во внезапном приступе паники. Он должен предоставить ей убежище, если желает удержать ее. Но насколько надежное убежище ей было нужно и много ли он мог дать ей? – Я хочу провести свою жизнь с тобой. – Адам подождал, пока Кирби снова поднимет на него взгляд. Ее ошеломили его слова. Такую женщину – прекрасную, чувственную, сильную. Почему она так удивилась, узнав, что желанна? Возможно, он действовал слишком стремительно и неуклюже? – Неважно как. Может, я выбрал неподходящее место и время и должен спросить, прежде чем все решать.