В своей каюте Шаллан, одетая в ночную рубашку, читала при свете кубка, полного сфер. В тесной комнате не было настоящего иллюминатора, только тонкая прорезь окна, проходящая по верхней части наружной стены. Единственный звук, который доносился до девушки, – плеск воды о корпус судна. Сегодня ночью не нашлось порта, чтобы приютить корабль.
«Церковь той эпохи с недоверием относилась к Сияющим рыцарям, – говорилось в книге. – Но в то же время она была основана на авторитете, подаренном воринизму Герольдами. Возникло противопоставление. С одной стороны, Измене и предательству рыцарей придавалось чрезмерное значение. Однако в то же самое время превозносились древние рыцари – те, кто жили в те дни бок о бок с Герольдами.
Из-за этого особенно трудно изучать Сияющих и место, называемое Шейдсмаром. Что является фактом? Какие записи сделала церковь в своей ошибочной попытке очистить прошлое от кажущихся противоречий, переписать историю, чтобы та соответствовала предпочтительному изложению? Уцелело несколько документов того периода, не попавших в руки воринцев и скопированных с оригинальных пергаментов в современные рукописи».
Шаллан взглянула поверх книги. Том являлся одной из ранних опубликованных работ Джасны в качестве ученого. Джасна не поручала Шаллан прочесть его. Более того, она засомневалась, когда Шаллан попросила копию книги, и женщине понадобилось некоторое время, чтобы найти ее в корабельном трюме в одном из огромных сундуков, полных книг.
Почему Джасна так не хотела давать ей книгу, когда та напрямую относилась к тому, что изучала Шаллан? Разве принцесса не должна была дать ее в первую очередь? Это...
Узор вернулся.
У Шаллан перехватило дыхание, когда она увидела его на стене каюты за койкой, слева от себя. Она осторожно перевела взгляд обратно на страницу книги. Этот же узор она видела раньше, в той же форме, которая появилась на ее наброске.
С тех пор Шаллан часто замечала его уголком глаза, узор проявлялся в текстуре дерева, в ткани рубашки на спине моряка, в блеске воды. Каждый раз, когда она смотрела прямо на него, узор исчезал. Джасна ничего больше не сказала, только отметила, что он, скорее всего, безвреден.
Шаллан перевернула страницу и выровняла дыхание. Ей доводилось испытывать что-то подобное прежде со странными символоголовыми созданиями, которые непрошено появлялись в ее рисунках. Девушка позволила взгляду скользнуть вверх по странице и переместиться на стену – не прямо на узор, а сбоку от него, как будто она его не заметила.
Да, он был здесь. Рельефный, словно резьба, сложный узор с запоминающейся симметрией. Крошечные линии перекручивались и извивались внутри него, каким-то образом приподнимая поверхность дерева, как железный орнамент из завитков под туго натянутой скатертью.