— Мама…
— Настенька, укол…
Она сделала укол. Немного погодя матери стало легче, и Настя помогла ей перебраться на свою кровать. Укрывая одеялом, ласково проведя рукой по лицу матери, тихо произнесла:
— Потерпи, мама, когда-нибудь нам счастье улыбнется и ты выздоровеешь.
— Мне оно уже не нужно, пусть улыбнется тебе.
Настя, посмотрев на стенные часы, вскочила.
— Ой, опоздаю!
Быстро надела резиновые сапоги, поцеловала мать и, на ходу накидывая на себя брезентовый плащ, выскочила на улицу. Моросил мелкий осенний дождь. Поеживаясь от холода, спустилась с крыльца и шагнула в темноту. Идя по темной улице, которая никогда не освещалась, вглядываясь под ноги, старалась обойти лужи. Впереди на перекрестке, во всю ширину улицы, стояла большая лужа.
Обходя ее стороной, Настя придерживаясь руками за штакетник забора, пошла вдоль, где не было воды. Неожиданно рядом раздалось злобное рычание. Огромная собака прыгнула на забор. Настя от страха отскочила в сторону и по колено очутилась в воде.
— Дура! — чуть не плача, крикнула она на собаку.
А та, яростно и злобно лая, носилась вдоль забора. Девушка выбралась из лужи, сняла сапоги, вылила воду и, всхлипывая, пошла на ферму, которая была в трех километрах от станицы, Пройдя с километр, позади себя услышала шум приближающейся повозки, сошла на обочину и стала ждать. Возчик, не заметив ее, проезжал мимо, тогда Настя громко крикнула:
— Дядя Семен!
Тот резко натянул поводья, остановил лошадей.
— Настя, ты?
— Да.
Подал ей руку, усадил рядом с собой. Ехали молча. Семен посмотрел на девушку. Та, натянув на голову капюшон, молчала.
— Что молчишь? Не в настроении?
— В лужу провалилась. Шла мимо дома Тарусиных, а за забором на меня кинулась собака. От испуга я влетела в лужу.
— В следующий раз возьми палку и тресни ей по башке, чтобы больше не кидалась. А что так поздно идешь?
— Проспала…
— Как мама? Все болеет?
— Да. Дядя Семен, вы не займете немного денег?
— На лекарства?
— Да.
— Сколько надо?
— Десять.
— Приедем на ферму, дам. На днях я свинью зарезал, половину на базаре продал. Так что с деньгами не спеши. Когда будут, тогда и вернешь.
— Спасибо, дядя Семен.
На ферму они приехали, когда начало светать. Настя на ходу спрыгнула с подводы и, с трудом передвигая ноги по липкой грязи, пошла к своему коровнику. У входа, под струей стекающего с крыши дождя, помыла сапоги, вошла в операторскую. На кушетке, мирно похрапывая, спал
Костя, слесарь по ремонту доильных аппаратов. Настя подошла к нему, толкнула в бок. Тот мутными глазами уставился на нее.
— Вставай, иди в другом месте спи.