— Ничего из ваших затей не выйдет, — вмешалась Зина. — Она не поедет. Там голой попой перед камерами надо вилять, а она не из таких!
— Ничего, — смеясь, отозвалась Катерина, — для пользы дела и попой пусть покрутит. А попой, таская ведра с молоком, она уже так крутит, что Евдокимов при виде ее дар речи теряет.
— Давненько его что-то не видать, — раздался голос.
— Он до сих пор волосы от мазута очищает.
Двери открылись, вошли Настя и Федор.
— Председатель приехал, — сообщила Настя.
Он, садясь за стол, окинул взглядом доярок, улыбаясь, поздоровался.
— Здравствуйте, красавицы мои!
Те хором ответили на его приветствие. Председатель заметил их возбужденные лица.
— Что, настроение хорошее? Наверно, надой высокий?
— Валерий Тимофеевич, мы про Настю разговор вели. Хотим ее на конкурс красоты в Сочи отправить. Вот только с деньгами проблема. Может, поможете?
Настя, красная как рак, стояла возле двери, смотрела себе под ноги. Председатель повернулся к ней и словно увидел ее впервые.
— А ты и вправду красавица! Как же я раньше не замечал?
— Значит старый, — засмеялась Катерина.
Он вновь окинул взглядом Настю. «Чертовски красивая!» — подумал он и с сожалением произнес:
— Я бы с радостью помог, но не имею права из колхозной кассы на такие мероприятия деньги давать.
Он открыл папку, вытащил лист бумаги, мельком взглянул в него.
— Вчера на правлении мы постановили: с вашей фермы 60 коров сдать на мясокомбинат. Валентина Петровна, выберите тех коров, у которых надой низкий.
Доярки, пораженные услышанным, молча смотрели на председателя. Первой подала голос Катерина.
— Вы же месяц тому назад сорок коров у нас забрали! Скоро на ферме ни одной коровы не останется!
— У нас другого выхода нет. Нам надо выполнить план по сдаче мяса. Можете это понять?
— Понять-то можем, но и вы нас поймите. Зарплата нам от этого не прибавится, — не сдавалась Катерина.
Когда председатель ушел, доярки, словно проснувшись от спячки, разом стали возмущаться. Валентина Петровна молча ждала, когда они наговорятся. Она сама была обескуражена тем, что вновь надо сокращать поголовье скота, что естественно повлияет на зарплату доярок. Постепенно доярки приутихли и с напряжением стали ждать, когда заведующая фермой объявит, кому и сколько коров подготовить к сдаче. Каждая в душе молила Бога, чтобы не забрали ее коров. Заведующая стала называть имена доярок. Фрося, услышав, что ей надо отдать пять коров, как ужаленная вскочила.
— Валентина Петровна, да побойся Бога! У меня их и так двадцать осталось! Скоро мне некого будет доить.