Настя, не слушая ее, вышла. Минут через десять она вернулась. Доярки разом притихли. В новом наряде, словно сказочная Золушка, стояла Настя перед ними.
— Боже мой! Настоящая королева! — прошептала Зина.
Настя, опустив голову, боялась поднять глаза.
— Настенька, пройдись по комнате. Дай полюбоваться на тебя! — попросила Катерина.
Настя, сделав несколько шагов, остановилась. Фрося вскочила с места, подошла к ней.
— У тебя деревенская походка! С такой походкой на тебя ни один мужчина-судья не клюнет. Ты должна, как лебедь по воде плыть! Смотри, как надо ходить!
Виляя крупными бедрами, выпятив непомерно мощную грудь, заглядывая дояркам в глаза, Фрося медленно пошла но комнате. Доярки попадали от смеха. Та, не обращая на них внимания, остановилась возле Насти.
— Ты не смотри на них, это они от зависти, что я так красиво хожу!
— Так, платье ей к лицу, — подала голос Катерина. — Надо еще купальник примерить. Настя, сними платье, надевай купальник.
Та, еще больше краснея, отрицательно покачала головой.
Перед отъездом дочери Елена Николаевна решила с ней поговорить. В душе она была против этой поездки. Сердцем чувствовала, что с дочерью может случиться беда.
— Настенька, подойди ко мне.
Та села рядом, взяла руку матери, поднесла к губам, нежно поцеловала.
— Доченька… — Елена Николаевна неожиданно замолчала, почувствовав, что стыдится вести разговор на интимную тему. Настя выжидательно посмотрела на мать.
— Мама, ты что-то хотела сказать?
— Я боюсь за тебя. Тебя могут обмануть…
— Мама, я все поняла. Не бойся, я сумею сохранить свою девичью честь. Это я тебе твердо обещаю. Она достанется только тому, кто меня по-настоящему полюбит, и если у меня будут к нему такие же чувства. В этом можешь не сомневаться.
Елена Николаевна грустно посмотрела на дочь, ей захотелось рассказать всю правду, которую держала в тайне от нее, но промолчала.
Через два дня поездом Настя приехала в Сочи. Время было позднее. Не успела она выйти на привокзальную площадь и поднять руку, как возле нее резко затормозило такси.
— Красавица, тебе куда? — высунув из машины лохматую голову, с кавказским акцентом спросил таксист.
— В гостиницу.
— Садись, моя царевна, — открывая дверцу, весело пригласил он.
Когда она села, таксист, продолжая улыбаться, посмотрел на ее высокую грудь и, не скрывая восхищения, чмокнул губами.
— Какой счастливый тот человек, который целует тебя!
Настя удивленно посмотрела на него.
— За один твой поцелуй, моя царевна, полжизни и машину отдам!
Она, не обращая внимания на его слова, спросила:
— Вы не подскажете, в какой гостинице есть свободные места?