Ярда не пытался угадать вес, по если бы у Цезаря ноги были длиннее, он напоминал бы черного ласкового Блацки. На длинном ухе было заметно татуированное семизначное число — признак породистости. Цезарь сердито ударил лапой, звук был такой, как будто конь ударил копытом.
— А это его дети, — показал Хохолач на соседнюю клетку. Возле крольчихи, которая была немного помельче, прыгали пять пушистых шариков со светло-коричневыми спинками. Самый любопытный из цезаревых потомков поднимался на длинных задних ногах и тыкался беспокойным носом в ячейки сетки.
В остальных клетках были белые, черно-белые, пестрые и рыжие кролики. Особенно хороша была крольчиха с белой головой в броских черных «очках» вокруг глаз. Ярда спросил, что это за порода.
— Это так называемый кролик Хохолача съедобный, — расхохотался дед, так что стали видны два его передних зуба. — Гибрид почти — пятнадцати видов, зато мясо — пальчики оближешь.
Он открыл дверцу, крольчиха выглянула. Власта погладила ее.
— А как твой связной, Ярда? Уже что-нибудь выяснил? — опросил Хохолач, взглянув на него своими бесхитростными глазами.
У Ярды екнуло сердце. Неужели? Да нет, этого не может быть. Семидесятилетний Антал, квалифицированный шпион? Он отогнал от себя эту нелепую мысль, стараясь не показать смятения.
— Наверное, следует все это прекратить, ничего нового я уже не узнаю. Работу я закончил, что же еще?
Дед пригласил их в дом. Ярда подумал о последствиях такого визита, так как в прошлом году он провел несколько вечеров в дедовом «убежище», как тот называл свой погребок, где хранил свои запасы рислинга. Избавление пришло в лице секретаря Патлоки.
— Иду за помощью, сосед, — сказал он, подавая Хохолачу косу. — Решил на досуге скосить траву в саду, но чувствую, что оборву руки. Не могу протащить эту уродину по траве.
Дед посмотрел на острие косы и помрачнел:
— Где уж тебе ее протащить! Кто же так отбивает косу!
Молоток заходил в его руке.
— Мы, наверное, пойдем, — сказал Ярда, воспользовавшись моментом.
— Приходи вечером. Поговорим, — подмигнул ему Хохолач тайком, чтобы не заметила Власта.
— Лучше завтра, если получится, — пообещал Ярда. Власта попрощалась и пошла понурив голову.
— Что с тобой? — спросил ее Ярда.
— Голова у меня болит, наверное, от солнца. Пойду прилягу на минутку.
Он попытался обнять ее, но она увернулась, сказав:
— Никакой тебе нет веры, потому что ты изменник и лгун. Не верю ни одному твоему слову.
Ярда не понимал, в чем провинился, но решил, что разумнее в данной ситуации воздержаться от вопросов. Они вместе вошли в дом. Из кухни доносился мужской голос.