Чичиков вёл агитацию в моногородах. Лишённые градообразующих предприятий, жители этих городов не унывали. И хотя у них не было нефтянки, они работали на оборонку, и у них с коммуналкой всё было нормально. Они готовили асимметричный ответ Америке, которая установила по всему свету системы ПРО, и эти системы могли перехватывать все русские ракеты и лишать Россию возможности ответного удара. Америка уже была готова предъявить России ультиматум, принуждая всех её женщин к девственности и целомудрию, но учёные в моногородах разработали дальнобойную пушку, которая посылает свой снаряд вглубь земного шара, пробивает его насквозь и вылетает в районе Сан-Франциско или Нью-Йорка, обрекая Соединённые Штаты на ядерную смерть. Чичиков был допущен к секретным работам и внёс в конструкцию пушки существенное улучшение, снискав расположение будущих избирателей.
Маннергейм агитировал среди староверов. Он знал, что из спального района Москвы исчезла в неизвестном направлении семья Лыковых и, по слухам, обосновалась в глухом углу Лосиноостровского парка. Там она откопала землянку, добывала огонь трением, освещала своё жилище лучиной и питалась кореньями трав. Маннергейм отыскал семью и призвал её явиться на выборы. Семья встретила его холодно и недоброжелательно, но лёд стал таять, когда Маннергейм обещал провести электричество, водопровод, канализацию, железную дорогу, метро, автобан, построить рядом вертолётную площадку и международный аэропорт, а также провести в их районе очередные Олимпийские игры. Затем он отправился в Адыгею, стараясь уверить адыгов, что финны принадлежат к семье кавказских народов. Но адыги не приняли Маннергейма и запретили ему пересекать линию, носящую его имя.
Период агитации подходил к концу, и три друга — Чичиков, Невзоров и Маннергейм — решили отдохнуть на берегу северной русской реки. Они построили чум, забросили невод, и река подарила им множество стерляди, судака, карпа, щук, окуней, сомов, налимов, плотвы, краснопёрки, а также другой рыбы, которой кишели русские заводи и омута. Рыбаки вышли на берег, развели костёр и варили в чугунном котле тройную уху, добавляя в неё то перца, то соли, то лаврового листа, то рюмку ароматной водки. Когда они вкушали уху, то увидели, как к их стойбищу приближаются два путника. Путники были в изношенных одеждах, истоптанных башмаках. У них был усталый вид, и по глазам было видно, что они хотят ухи. Друзья радушно приняли странников. Усадили их рядом с костром на деревянные пеньки и налили им в миски свежей ухи. Путники оказались собирателями фольклора. Они двигались по России и изучали нравы проживавших в России народов. Они подробно записали рецепт ухи и выяснили у Чичикова, что слово "уха" имеет древнерусское происхождение. Потому что когда-то, ещё до прихода варягов на Русь, для изготовления ухи использовались рыбьи уши. Путники поблагодарили гостеприимных рыбаков, а те подарили им в дорогу две алюминиевые ложки, чтобы было чем хлебать русскую похлёбку и щи.