— Моя очередь, — сказал Шпарин, разворачивая полотенце. — Как командира и борца за справедливость.
— Не приближайся, — предупредил Лихундир. — Раздавлю.
— Ты где глаз потерял? Больно было? — пряча пистолет за спину, ласково спросил Шпарин и махнул полотенцем. — Переговоры!
— На войне, — недоуменно ответил монстр, заворожено смотря на полотенце с петухами. — Тебе какое дело? Пошел ты…
— На войне с домашними животными? — как можно ласковее спросил Шпарин, подкрадываясь поближе. — Сейчас лишишься второго.
Шпарин поднял пистолет. Пули отлетали от монстра, как от горох от стенки. Одна попала в поросячий нос. Лихундир завопил, схватился за морду и покатился, суча лапами, по траве.
— Никакая защита не поможет, ежели точно прицелиться. Получайте супостата.
— Одисс-еей! — восхитился Маралов. — Потомок… У тебя в роду греков не было? Завалил циклопа. Греческого звали Полифем, а этого орионского — Лихундир. Вот, как мы можем!
— Ты бы ещё о Гильгамеше и Энкиду вспомнил, — гордясь собой, сказал Шпарин.
— Хозяин! — воскликнул сержант Ветер. — Посмотрите, он встает!
Лихундир, с залитой кровью мордой, поднялся и, шатаясь, расставив лапы, закружил по поляне.
— Я тебя чую, я вас всех чую, не уйдете…
— Миша, пора сваливать, пусть дальше сами разбираются.
— Не имеем права, новая Родина не простит, — пятясь, сказал Шпарин. — Должно же быть у него слабое место.
— По яйцам бабахни, — посоветовал Маралов, бросаясь к кромке леса.
— Тебе конец, Лихундир! — сказала Недотрога за спиной Шпарина. — Сам напросился. Тебя, как настоящего «мурзелла» просили. По-хорошему. Отойди в сторону, Мишаа.
— О, ё!.. У-у-е… — послышались стоны Маралова. — Ё-ё-ю…
Шпарин обернулся.
Экстрасенс, подвывая, лежал на земле и держался за лоб.
Недотрога держала в руках чёрный ящичек.
— Раз, два, три! — сказала Недотрога.
Из ящичка вылетел неяркий сноп света и обволок Лихундира.
В мгновение ока Лихундир сник, скукожился и превратился из большого монстра в маленького. Сноп, вместе с монстриком, вернулся в чёрный ящичек.
— «Шлупенгольд»! — сказала Недотрога. — Хорошая штука.
— Несомненно, — согласился Шпарин. — Наглядно и доходчиво. Ему там не тесно, я имею в виду Лихундира?..
— А и пусть… — сказал Недотрога, прислушиваясь, и потрясла ящичек. — Плачет. Заслужил.
— О! — сказал Шпарин. — Справедливо.
— Прощай, брат, — сказали Мурилуп и Тилитоп.
— Командиров надо слушаться! — сказал сержант Ветер. — Поняли, засранцы?
Мурзеллы дружно закивали.
— Подарите коробочку, — попросил Шпарин. — В хозяйстве пригодится.
— Какая коробочка?.. — Маралов пытался встать, упираясь в землю лбом и руками. — Ё-ё-ю… Я же говорю: она нас дурит! Иди сюда, пощупай! Со всего размаху головой вдарился.