Хвостатые беседы. Приключения в кошачьих владениях и за их пределами (Кокс) - страница 21

Однажды Дженни пошла вниз на кухню за шоколадным мороженым и вдруг завизжала. Меня прошиб холодный пот. Началось!

– Что такое? Ты там жива? – крикнул я.

– Тут… какая-то штука в холодильнике. Жуть!

Иногда, конечно, мои друзья реагировали не совсем адекватно на необычную мамину стряпню. Один гольфист, например, впал в прострацию при виде баклажана. Однако Дженни была девушкой искушенной – вряд ли ее могла испугать замороженная муссака.

– Вон… оно, – потащила меня к холодильнику Дженни. – По-моему, его надо выкинуть. Это негигиенично.

«Оно» оказалось закупоренным целлофановым пакетом с бурым ушаном, которого Монти убил и приволок в кухню на прошлой неделе. Самое странное – я не испытал особого потрясения. Минуту спустя я обнаружил за кульком с сахарной кукурузой сверчка – и тоже остался на удивление безмятежен. Хотя я все же сделал для себя вывод: в будущем за угощением для друзей надо ходить самому.

– Подумываю сделать чучело, – вернувшись, пояснил папа. – Ушаны ужасно редкие. Жаль, что Монти его убил. Хочу как-то компенсировать. Нельзя ж выкидывать такое добро в мусорник, а?

В английской глуши встречаются люди, которые спокойно хранят в холодильнике мертвых барсуков и не переживают по поводу общественного мнения. Раковины у этих людей забиты старой шерстью, а подоконники усеяны пустыми коробками из-под молока. Спешу заметить – мой отец не такой. Однако к сорока с лишним годам он приобрел кое-какой опыт в таксидермии, а потому набитые чучела животных воспринимал нормально.

Лет десять тому назад папа трудился не только подменным учителем. Он занимал еще и расплывчатую должность творческого работника при центре учебных материалов неподалеку от Ноттингема. Фарнли-Хаус, огромный георгианский особняк, стоял на вершине высокого холма в окружении лесов. Изнутри дом напоминал логово чудаковатого викторианского филантропа-затворника и служил приютом для не менее чудаковатой компании. В нее входили беглецы из учительских комнат Восточного Мидленда: Род, бывший учитель английского языка, который сходил с ума по самурайским мечам и постоянно попадал в аварии на мотоцикле; таксидермист Бен, куривший самокрутки; а также мужчина с орлиным носом, носивший длинные светлые локоны и кожаные штаны. Звали его иногда Майком, но чаще Цеппелином, и у него была отвратительная привычка в самый неожиданный момент тыкать людям под коленки.

Единственный ребенок двух учителей, я давно привык сам находить себе развлечения в полупустых двухсотлетних зданиях. В начальной школе на Клермонт-роуд, где я учился, а мама преподавала иностранцам английский, я быстро исчерпал познавательно-развлекательные возможности электронной машины «Биг-трак» мистера Честера и волнистых попугайчиков мисс Дейвис. Поэтому время между школьным звонком и концом маминой работы мне скрашивало лишь воображение. Однако коридоры Фарнли-Хауса таили множество открытий: то никому не известный зал с пыльными сумчатыми, то покрытое паутиной витринное убранство времен тридцатых годов. Вещи эти хранили в коробках из орешника и вынимали раз в сто лет.